В постели с дьяволом

— Что он убил мать, затем свою первую жену и теперь собирается убить и тебя тоже.

— А твоя сестра ходила в полицию?

— Она была слишком напугана, поэтому я пошла вместо нее.

— И что они сделали?

— Ничего. Они решили, что я сумасшедшая.

— А потом?

— Это было расценено как несчастный случай, поэтому дело закрыли и расследовать не стали. Мое заявление сочли жалобой, а ее внезапную кончину — совпадением.

Я кивнула. Если я обращусь к властям, они решат, что и я ненормальная. И если вскоре я погибну при таинственных обстоятельствах, никто не станет морочиться: все спишут на случай, ведь я, по сути, никто. У меня не было доказательств, что Джордан снимал меня на видео, что периодически пичкал наркотиками.

А что касается экстремального секса, так разве это преступление? Не думаю.

А вот он бы мог состряпать отличное дельце, выставив меня пьянчужкой, подсевшей на ксанакс.

Я молча обдумывала ее слова, как вдруг тяжелая входная дверь отворилась и в библиотеку вошел Джордан. Он остановился, оглядываясь, будто знал, что я встречаюсь с Эшли, что я делаю что-то запрещенное.

Сердце на мгновение остановилось, я затряслась так сильно, что удивительно, как не упала. Съежилась за огромной книжной полкой, гадая, не подложил ли он мне «маячок» в ботинок или в сумку.

— О господи, — прошептала я, забиваясь как можно дальше, чтобы не попасть в поле его зрения.

— Что такое? — спросила она тоже шепотом.

— Сюда только что вошел Джордан.

— Прощай, — сказала она. — Будь осторожна и не звони мне больше.

— Но… почему?

В тот момент она казалась мне единственным связующим звеном с цивилизованным миром, с нормальной жизнью за пределами моей тюрьмы.

— Потому что я тоже его боюсь. Боюсь того, что он может со мной сделать, если узнает, что мы встречались.

Она стремительно пошла по проходу, и у меня вдруг появилось дурацкое желание побежать за ней, умолять, чтобы она забрала меня с собой. Она разделяла мои опасения: вот-вот должно произойти что-то нехорошее.

Я смотрела на поглощенных чтением людей, увлеченных книгами. Что, если я подойду сейчас к одному из них и закричу: «Помогите! Помогите! Мой муж здесь! Он хочет меня убить!»

Зал загудит, как встревоженный муравейник. Кто-нибудь, может быть, даже вызовет копов, но с чего бы им вмешиваться? У меня не было доказательств, Джордан обычно держался как богатая кинозвезда. Как объяснить, что он не тот, кем старается казаться? Мои предположения покажутся абсурдными.

Двигаясь словно по сигналу радиомаяка, Джордан свернул прямо ко мне. Он пошел вдоль стеллажа, за который я метнулась. Нас разделяла только книжная полка. Начался ужасный мандраж, я дико паниковала, была возбуждена до предела. Если бы он меня сейчас увидел, то сразу понял бы, что я только что занималась чем-то запретным.

Ценой невероятных усилий я выждала, когда он дойдет до конца и свернет за угол, затем помчалась к выходу, кубарем скатилась со ступенек и выскочила на тротуар. Было лето, но день выдался холодный и сырой. Я подставила разгоряченное лицо ветру. Несмотря на пасмурную погоду, надела солнцезащитные очки и направилась в сторону нашего дома.

Не успела я сделать и десяти шагов, как завибрировал сотовый. Просто чтобы его позлить, я не сразу взяла трубку.

— Алло?

— Мэг, я подумал, а не пойти ли нам куда-нибудь выпить кофе, и заехал в библиотеку. А ты где?

— О, я только что оттуда вышла. Иду домой.

Голос Джордана звучал чертовски нормально — самый обыкновенный муж, который решил сделать сюрприз такой же обыкновенной жене, только при этом меня отчего-то всю трясло и я была невероятно напугана.

Что будет дальше? Я не могла даже предположить.

Глава 20

— Я уйду на несколько часов, — предупредил Джордан. — Нужно встретиться кое с какими людьми.

— Хорошо.

— Я не хочу, чтобы ты куда-то выходила, пока меня не будет.

— Почему?

— Я должен тебе объяснять?

— Вообще-то, было бы неплохо. На улице светит солнце. Я хотела прогуляться к реке.

— Если к моему приходу ты не передумаешь, я с тобой схожу.

— Но почему я не могу пойти сейчас?

Он вздохнул, словно я тяжелым ярмом висела у него на шее.

— Ты же знаешь, что недостаточно здорова, чтобы выходить одной.

— Не беспокойся. Я окончательно выздоровела.

— Разве?

Он окинул меня оценивающим взглядом, в котором ясно читалось, что он так не думает, что я выгляжу отвратно, и это на самом деле было так. Потухший взгляд, волосы напоминали солому, кожа покрыта какими-то пятнами. Я была изнурена больше обычного, не хватало сил даже на личную гигиену. Меня совершенно не волновало, что я перестала следить за собой. Чем больше я зарастала грязью, тем больше мне нравилось в ней барахтаться.

— А ну сними футболку, — неожиданно велел он.

— Что?

— Футболку снимай!

На мне был вязаный топ, бюстгальтера я не надела. Грудь настолько усохла и съежилась, что поддерживать было нечего. Я пожала плечами, стянула футболку через голову и бросила ее на пол. Он провел рукой по груди, оценивая ее размер. Наконец, придя к какому-то решению, он кивнул.

— Ты слишком худая, — попенял он мне. — Такое впечатление, что тебя морят голодом.