В постели с миллиардером

– Да! Говорю же. Позвонила и попросила забрать Роберта.

Я снова всхлипнула, но послушно отпила остывший напиток. Мята, добавленная в него, не успокаивала, даже наоборот – от одного только её запаха волной накатывал озноб.

– Тут что-то нечисто. Роб конечно та ещё задница, но не похоже на то, чтобы он как тело́к на поводке попёрся к Ане, а потом и вовсе вырубился.

– Мы его вообще не знаем. Ни ты, ни я. Может, для него это в норме вещей.

– Резонно.

Ершова помолчала, подперев одной рукой подбородок, а пальцами второй – постукивая по столу.

– Так. И теперь он будет на тебе женат ровно до тех пор, пока ему не достанутся все акции компании?

– Выходит, что так. Я вообще в этом не разбираюсь.

– Ну так надо разобраться. Он тебя в это втянул, сам ни копейки не отдал, хотя ты сделала всё, что он просил. А сейчас значит он эту корову там имеет во все места, а ты тут рыдаешь!

Лена стукнула кулаком по столу, и я тяжело вздохнула. Она была права на все сто. Мне нужно было так мало – просто взять себя в руки, выяснить всё, во что я вляпалась не без помощи Роберта, а потом продолжить жить. Без него. Почему же сейчас это казалось настолько сложным?

– Мне сейчас всё равно уже, кого и где он там имеет, – соврала я, снова отпивая чай. – Я просто хочу с ним развестись и забыть обо всём этом как о страшном сне.

– А деньги?

– Пусть их потратит на Аню.

– Э, нет! Так дело не пойдёт. Если уж он всё это намутил, так пусть теперь расплачивается. Ему эта сумма – капля в море, а тебе вон жить тут.

Она обвела рукой кухню, и я снова шмыгнула носом. Ну и пусть тут всё не в евро-ремонте, мне ничего не нужно было от Левицкого. Справлюсь сама. В ближайшие дни снова пойду работать, а когда окажусь среди детей, может, и легче станет.

– Ладно, Тань. Давай хоть немного подремлем, что ли? А то утро вон на носу. А завтра придумаем, что делать, окей? Я может Славика порасспрашиваю.

– А вот этого не нужно!

– Ладно. Тогда не порасспрашиваю. Я у тебя на диване плюхнусь, идёт?

– Конечно.

Ершова поднялась из-за стола и, потянувшись, вышла из кухни. Я же так и осталась сидеть, глядя в чашку с остывшим чаем. Маленькая передышка, больше похожая на попытку ухватиться за соломинку, закончилась. И хотя я уже понимала, что меня не ждёт ничего хорошего, – занимающееся за окном утро, давало мне то немногое, что у меня осталось – надежду на то, что всё может быть иначе.

Устроившись на кровати, я бросила быстрый взгляд на посапывающую Ершову и прикрыла глаза. Ленка, наверное, сделала бы то единственное, что делала всегда в подобных ситуациях – забила бы на всё и окунулась во что-то новое. Но я себе позволить подобного не могла. Да и в действительности всё зашло так далеко, что просто послать всё к чертям не получилось бы.

Лёжа в полумраке спальни и пытаясь уснуть, я думала о том, что стану делать дальше. И чем больше внутренний голос нашёптывал мне, что нужно действовать прямо сейчас, тем острее становилось желание встать с постели и сделать хоть что-то.

К моменту, когда я решительно откинула одеяло и осторожно вышла из комнаты, плотно затворив за собой дверь, стрелки часов подкрались к девяти утра.

Я наскоро оделась в прихожей и вышла из квартиры. Решение ехать к Петру Сергеевичу, чтобы прояснить хоть что-то, сейчас казалось наиболее разумным. Наверное, мне стоило начать звонить ему в тот самый момент, когда Роберт пропал. Но раз уже вышло так, как вышло, приходилось действовать по обстоятельствам.

Поймав такси, я назвала водителю адрес офиса «Самоцветы», после чего откинулась на спинку сидения и наконец-то с облегчением выдохнула. Так или иначе, в ближайшее время у меня появятся ответы хоть на какие-нибудь вопросы, и это грело душу.

В здании офиса все уже были на рабочих местах. А может и вообще не ложились спать – такая мысль мелькнула у меня, когда я подходила к ресепшн на нужном этаже здания. Стоило только назвать своё имя – с присовокуплением фамилии Левицкая, разумеется – как секретарша превратилась в саму услужливость. И ей было плевать на мой внешний вид, далёкий от представления о том, какой должна быть модно и дорого одетая женщина.

Пётр Сергеевич тоже согласился принять меня сразу же, как только узнал, что я в офисе.

Зайдя к нему в кабинет и оставив дверь открытой, чтобы у меня была эфемерная возможность уйти в любой момент, когда мне этого пожелается, я натянуто улыбнулась поднявшемуся мне навстречу дяде. Его взгляд скользнул по моему лицу, и Пётр Сергеевич сделался обеспокоенным. Оно и ясно – без косметики и заплаканная, я представляла из себя довольно унылое зрелище.

– Танечка! Как я тебе рад, – он подошёл ко мне и проводил к стулу напротив своего рабочего места. – Может кофе, чай? Сока?

Я помотала головой и сделала глубокий вдох. Все слова куда-то растерялись, а в горле появился комок, который я никак не могла проглотить.

– Не хочу. Спасибо.

– Так.

Пётр Сергеевич прошёл обратно к своему месту и устроился за столом, глядя на меня всё тем же взглядом, полным тревоги.

– Что-то случилось? – проговорил он тихо. – Роберт тебя обидел?