В постели с убийцей

Леся осторожно выглянула из своего укрытия и едва не коснулась носом тапочки. Не заметили! Она ее забрала, глянула вверх. Полынь держала в руках керосиновую лампу, какую сейчас только в музее увидишь. Глаза у Леси расширились: оба сорняка напялили дешевенькие перчатки, следовательно, они что-то будут в Борькиной квартире делать и не хотят оставить отпечатков. Ну и ну! Сорняки достигли второго этажа, Леся спряталась, боясь, что они обернутся. Все, вошли.

Ужасно интересно, что им надо. Как же быть? Домой бежать или остаться? Леся сделала выбор – домой, оставаться опасно. У Полыни нюх собаки, слух – все изобретенные человечеством приборы отдыхают.

Выбежав из подъезда, Леся помчалась к себе, шлепая босыми ногами по лужам. Дома она вымыла ноги в ванной, вытерла насухо волосы и поднялась в спальню, улеглась.

– Ты холодная, как лягушка, – сонно проворчал Юра. – Где была?

– Забыла чашки и салфетки на столе в саду, ходила за ними, – солгала Леся, прижимаясь к нему.

Юра обнял ее и сразу засопел – у него завидная способность засыпать моментально. Рядом с ним стало так спокойно, что Леся улыбнулась, теснее прижимаясь к нему. Ну и что, что он убил провокатора, хама и свинью? Юра же не хотел, убил случайно, в результате самообороны. Так уж получилось. Нельзя же из-за случайности встать в позу, мол, мне не нужен убийца. Нужен. Очень нужен. Леся чмокнула его в щеку и закрыла глаза.

А молнии сверкали, гром гремел. Первая гроза в этом году, трубящая о том, что холода не вернутся.

Остаток ночи Леся спала чутко, что, собственно, объяснимо. То Борька с сальной улыбочкой снился, то его труп с открытыми глазами, то Полынь, шипящая обвинения. С ума можно сойти даже во сне. Глаза сами открывались, дрожащая Леся жалась к мужу, а потом снова ее забирал ненадолго тревожный сон.

Забрезжил рассвет, дождь к тому времени перестал лить. Юрка зашевелился, приподнялся. Он явно смотрел на Лесю, а она, в очередной раз очнувшись ото сна, лежала, припоминая детали приснившегося кошмара. И только хотела открыть глаза, сказать, что на любовь она не настроена, ей мешает труп за стенкой, как Юра практически бесшумно встал с кровати и вышел из спальни. Леся слышала – он спустился вниз, потом минут пять стояла тишина. Квартира маленькая, в ней слышно все, во всяком случае, щелчок замка долетел до ее ушей. Леся подскочила: куда Юрка намылился в такую рань? Она сбежала вниз – да, его нет. Входная дверь открыта.

Леся вышла в сад. И тут мужа нет. На ночь калитку они обычно закрывают на щеколду, а сейчас калитка нараспашку. Лесю раздирало любопытство: куда же Юрка убежал, пардон, в одних трусах, не накинув халата? Можно было бы заподозрить его в неверности, но, простите, не к Полыни же он помчался. А к кому? И зачем?

Вдруг ее осенило: у Борьки он. Туда все ходили, почему Юрка должен стать исключением?

– Господи, да что им всем там понадобилось? – выходя в общий двор, бормотала Леся, премного озадачившись. – Не могли же они все по очереди прикончить Борьку и ходить туда, чтобы замести следы? Убил кто-то один…

Желая удостовериться, что Юрка пошел именно к убитому соседу, Леся встала за углом дома и выглядывала оттуда. Замерзла. Утренний холод, приправленный дождем, пробирал до костей. Леся стучала зубами, но упорно не уходила, а ведь тоже не догадалась набросить халат. Быстро светало, несмотря на нависшие свинцовые облака. Прошло еще немного времени…

Парадная дверь открылась. Да, Юрик собственной персоной! И какой «оригинал» – воспользовался теми же перчатками, что и Леся. А в руках у него какой-то предмет, да она не разглядела, кинулась домой. Перескакивая через несколько ступенек, взлетела наверх (заодно слегка согрелась), запрыгнула в кровать. Юрик пришел спустя пять минут, лег рядом и вскоре уже похрапывал.

Лесю сон больше не взял. Она ворочалась и ворочалась, в конце концов поплелась на кухню добивать нервную систему крепким кофе. Но ведь надо создать в голове хотя бы искусственное прояснение. Выпитая чашка кофе участила сердцебиение, но голову не прояснила. Леся упорно налила вторую порцию, отхлебывала и думала, что все это означает.

Итак, ее любимый муж был у Борьки. И наверняка наследил. Дурак. Леся так старалась, чуть не умерла в компании с трупом, а он пошел туда! Видимо, что-то там потерял, о нем вспомнил позже, дождался, когда чуть посветлеет, а дом будет спать крепко, и отправился за уликой. Да-да! У него же было что-то в руке. Стало быть, Юрка убил… Пф, она еще сомневается? Кстати, а что у Борьки делали сорняки и примат Лобзень? Нет ответа на этот вопрос. Однако вторая чашка кофе неплохо ударила по мозгам. Неплохо, потому что Леся нашла способ защитить себя и Юрку.