В рясе смертника

– Именно так и будет, – подтвердил я. – Но и упускать, тем более живым, столь долгожданный трофей, из-за которого у них куча проблем, такой ценный экземпляр для ритуального убийства на алтаре психопат Люцифер ни за что не станет. Поэтому сделает вид, что согласен на обмен.

– И что мне делать дальше? – тупо уставясь в одну точку, спросил педофильный генеральский отпрыск.

– Снимать штаны и бегать, – стиснув зубы, процедил я. – Будешь до утра тихо, как мышь, сидеть здесь, в своем кабинете, и носа на улицу не высовывать. Остальное – моя забота… Все, звони! И постарайся говорить так, чтобы он тебе поверил. Не получится… ты парень понятливый, сам догадаешься, что тебя ждет.

Я сдернул с ремня стукача крохотный сотовый телефон и вложил ему в руку. А пока грозный борец с преступностью, сбиваясь и путаясь, тыкал дрожащим пальцем в светящиеся кнопки, подобрал отлетевший к окну пистолет системы Макарова. Взвесил в ладони, бегло оглядел и вдруг ощутил, как по моей спине прогулялся ледяной ветер.

Предохранитель на оружии был снят, патрон находился в стволе! Вот этого я никак не мог ожидать. Выходит, совсем недавно моя жизнь опять висела на волоске – я недооценил хлипкого и неопытного на вид противника! А ведь при нападении на сотрудника милиции тот имеет право стрелять на поражение… Такой поворот событий заставлял крепко задуматься, ибо по неписаному закону бутерброд всегда падает маслом вниз. На сей раз мне повезло, однако впредь нужно работать более профессионально. Что делать, отвык я за последние годы от подобных эксцессов, вот и пренебрег самым главным правилом: никогда не недооценивать противника.

…Семенов-джуниор, находясь в крайне невыгодном для себя положении, решил не дергать кота за хвост и в точности повторил ответившему на том конце линии человеку, как я понял – совсем не Люциферу, сказку о приготовленном сюрпризе, не забыв в конце разговора жестко потребовать вольную в обмен на священника. Выслушав короткий ответ, отключил телефон и буркнул, затравленно косясь на меня из-под бровей:

– Сказали, что приедут через сорок минут… А насчет того, слезть или не слезть с моей шеи, так это должны решать повыше… Субординация, мать их! Как у братков…

– С кем ты говорил? – спросил я, мысленно еще раз пытаясь нарисовать картину предстоящих событий, взвесить возможный риск и определить отпущенное мне тесное – в прямом и переносном смысле – пространство для маневра. Когда «десятка» Семенова стартует от здания РОВД с сатанистом за рулем, строить комбинацию будет уже поздно.

– С Сибирской Язвой, корешем Люцифера, – ответил опер. – Гитарист из «Гниющих внутренностей». Только этот «дурь» не жалует, у него в кармане всегда плоская фляга с вискариком. Жить без него не может.

– И многих из их террариума ты знаешь лично? – с подозрением поглядел на него я, баюкая в руке трофейный ствол.

– Только троих. Точнее – даже двоих… Люцифера, Язву и еще одного урода, он с ними приезжал год назад, когда меня кассетой стращали. Солидный такой, с бородкой, в костюме. Сидел на переднем сиденье рядом с Язвой, курил сигарету в мундштуке с золотым ободком и в базар не вмешивался. Видно, присматривался ко мне, гад…

Несложно сообразить, кто был этот «гад» с бородкой. Что ж, еще одно подтверждение того, что я двигаюсь в верном направлении.

– Давай ключи от машины, – потребовал я, протянув руку. Пора было поторапливаться, до назначенного срока оставалось чуть более получаса.

Конопатый извлек из кармана пиджака звенящую связку с брелоком в форме кукиша из прозрачного оргстекла и беспрекословно отдал мне.

– Браслеты твои персональные где, опер?

– В нижнем ящике стола… Ключ от них на связке болтается.

– Скотч в хозяйстве имеется?

– Там же, осталось немного. А зачем вам скотч? – насторожился генеральский наследник.

– Да чтобы ты, жертва перестройки, до утра сидел как мышь и не делал глупостей.

– Что вы хотите со мной делать?!. – встрепенулся рыжий извращенец, пытаясь встать с пола, но, наткнувшись на мой тяжелый взгляд, осекся, снова привалился спиной к стене и затих.

– Догадайся с трех раз, ты же мент, – хмыкнул я, присел и выдвинул нижний ящик стола, при этом на несколько секунд оставив лейтенанта вне поля зрения. Этого времени оказалось достаточно для того, чтобы окончательно загнанный в угол, мечущийся между двух огней Семенов-младший предпринял отчаянную попытку освободиться. Все-таки он был опером, кое-что умел…