В сетях аферы

Яна протянула Наталье Евгеньевне блокнот, и та стала комментировать некоторые записи, в своей осведомленности относительно которых была стопроцентно уверена. В конце концов осталось всего несколько наименований, рядом с которыми Милославская поставила крупный знак вопроса. Яна намеревалась поразмышлять над ними дома, оставшись в тишине. Во всяком случае, она имела шанс позвонить по указанному номеру или же все-таки обратиться к родителям погибшей.

– Ну что ж? – с некоторой грустью в голосе произнесла Наталья Евгеньевна. – За успех? – она взяла бутылку и наполнила бокалы вином.

– За успех! – согласилась Яна и сделала несколько глотков.

Женщины продолжили трапезу и больше не говорили о деле. Вино слегка кружило голову и поднимало настроение, усиливало надежду на лучшее. Яна допила до дна, а от второй порции отказалась, зная, что дома ей еще сегодня придется поработать. Наталья Евгеньевна поступила так же, и покончив с курицей, сказала:

– На выход?

– Пожалуй, – согласилась Яна.

Милославская пообещала известить Вершинину сразу же, как только что-то прояснится, на этом они и расстались.

* * *

Таксист довез гадалку прямо до калитки, поэтому ей не пришлось спотыкаться о многочисленные ухабы, коими эта улица была чрезвычайно богата. Джемма всю дорогу обиженно смотрела в окно, наверное, печально вспоминая, какому искушению и тяжкому испытанию подверглась она в кафе «Гриль», и как невыносимо было ей так долго ощущать душераздирающие запахи. Милославская потянула ее за поводок, и та нехотя медленным шагом последовала за хозяйкой.

На улице уже совсем стемнело, и гадалке пришлось зажечь фонарь, чтобы увидеть замочную скважину. Она переступила порог и, не разуваясь, уставшая упала в кресло.

– Джеммуль, – умоляюще обратилась она к собаке, – тапочки, а?

Джемма искоса посмотрела на хозяйку и побрела за тапками. На ее морде, казалось, было написано: «Так уж и быть!».

– У-умница! – принялась гадалка благодарить собаку, когда та вернулась. – Ложись отдыхай, а я поработаю еще.

Овчарка будто поняла ее и растянулась здесь же, в ногах у хозяйки. Яна немного еще просидела в кресле, затем отправилась в спальню, где сменила надоевшую одежду на удобный домашний халат. Теперь можно было вновь приступать к работе.

Гадалка достала из сумочки блокнот и стала перелистывать его. В принципе, внимания заслуживали только три телефонных номера. Два неизвестных пред этим экстрасенс откинула, так как под ними стояла подпись «ЧЕРНЕНКО». Не трудно было догадаться, что речь идет о ком-то из родственников этой семьи. А вот по поводу оставшихся трех даже всеведущая Наталья Евгеньевна ничего не смогла сказать.

Вообще же оказывалось, что девушки не водили сомнительных знакомств, хотя, судя по характеристике, данной им в школе, они к ним и стремились. Скорее всего, они были не во вкусе тех, кто был в их вкусе. Поэтому, особой надежды найти подозреваемых в лице оставшихся адресатов, у гадалки не было. Тем не менее, проверить следовало все.

Взглянув на часы, Милославская недовольно поморщилась, но все же подошла к телефону. Она понимала, что звонок позднее двадцати одного часа – нарушение всех правил приличия, но не это сейчас являлось главным. Она набрала первый номер – 23-45-69. Под ним указывалось: Погребняк А.К. Глядя на фамилию, нельзя даже было установить, о лице какого пола идет речь, и это несколько затрудняло предстоящий разговор.

Услышав ответный голос, Яна Борисовна решила говорить начистоту. Не представившись, она заявила,

– Я от Валерии Вершининой.

Хотя записная книжка принадлежала Ирине, назваться ее именем, по понятной причине, было нельзя, поэтому Милославская пошла на риск.

– Да? Как она там? – послышались сочувствующие возгласы. – Мы ей и модуль прощаем, вернее, переносим на более поздний срок, и сроки курсовой тоже…

Дальше следовал поток слов, подобных этим, из которых стало понятно, что собеседник – один из ВУЗовских преподавателей, курирующих написание Валерией курсовой работы. Не дожидаясь конца реплики и не объясняясь, Яна положила трубку и стала задумчиво смотреть на запись, под которой значилось «Котик».

Это слово, употребленное в уменьшительно-ласкательной форме заинтриговало гадалку и она набрала указанный под ним номер.

– Алло, – голос был несколько жеманным, каким-то избалованным.

– А можно Котика? – нашлась Яна.

– Какой котик в это время суток? Имейте совесть!

Гадалка и тут не растерялась:

– Извиняюсь, но мне срочно. Очень срочно.

– А вам какого – перса или ангорского? Я и того, и другого могу предложить. И вообще – мальчика или девочку? И какой окрас вас интересует?

С этим тоже все было понятно. Вероятно, Ирина питала особые симпатии к братьям нашим меньшим и намеревалась приобрести какого-нибудь породистого симпатичного кота, обратившись к даме, промышляющей этим делом. Милославская так же, как и в предыдущий раз, без объяснений бросила трубку.