В сетях аферы

— Да-а-а… — протянул Семен Семеныч, утирая лицо салфеткой, — ты права. Перекрасив машину и оформив липовые документы, преступники, скорее всего, успокоились. Конечно, я основываюсь на твоих видениях, поскольку вполне логичен и вариант продажи злополучного авто и покупки другого, не имеющего к тому грязному делу никакого отношения. В общем, проверка, предложенная тобой, расследованию не помешает. Сегодня же свяжусь с ГИБДД и обо всем договорюсь. Пусть уже ночью начинают действовать — а вдруг повезет, и завтра на нашей удочке окажутся те, кого мы ищем, а? — Руденко подмигнул Яне. — Кофе готов?

— Сейчас сварю, — ответила Милославская, обрадованная согласием приятеля, — люблю свеженький и горячий, ты же знаешь.

Гадалка достала свою серебряную джезву и приступила к осуществлению хорошо знакомого ей таинства. Руденко в это время сидел и, подперев голову рукой, бормотал какие-то несвязные фразы, размышляя о ходе расследования и только что рассказанном ему Милославской.

— Ты девчонку-то хоть обрадовала? — вспомнив и вдруг встрепенувшись, воскликнул Семен Семеныч.

— Собиралась было, да вот результат гадания помешал! — Яна развела руками. — Стала тебя разыскивать, так как это важнее.

— Поехали сейчас, — предложил Три Семерки, но потом, глянув на часы и присвистнув, недоумевающе закачал головой и сказал: — Да… Вряд ли это разумно! Да и мне, пожалуй, пора убираться восвояси, пока Рита всех на ноги не подняла!

— Ты прав, — поддержала его гадалка, — заявиться к Вершининым в это время я просто не имею права, — потом Яна подумала и добавила: — Хотя в критические моменты это оправдано, конечно, но сегодня я просто валюсь с ног, так что откладываю все до утра! Давай скоре пить кофе, а то Маргарита Ивановна, на самом деле, уже сходит с ума!

Семен Семеныч пододвинул к себе чашку, которую Милославская к этому моменту уже наполнила горячим дымящимся напитком, и, обжигаясь, стал громко прихлебывать его. Яна, улыбаясь, смотрела на друга, понимая, как ему сейчас хочется выругаться и как он старается сдержать себя. Джемма, дремлющая в углу, периодически приоткрывала один глаз, реагируя на звуки, издаваемые Руденко, и эта ритмично повторяющаяся картина в конце концов заставила гадалку расхохотаться.

Три Семерки тоже не выдержал и прыснул от смеха, затем он отодвинул от себя чашку и, надев фуражку, направился к выходу.

— Я с утра к Вершининой поеду, — сказала экстрасенс, — так что, если что — вот ее телефон. Яна начеркала на лежащем на столе листочке несколько цифр и протянула написанное Семену Семенычу.

Гадалка проводила его до калитки, и, договорившись назавтра обязательно встретиться, приятели расстались.

Милославская, потягиваясь, вошла в дом. Ей хотелось прямо сейчас брякнуться на кровать, но в раковине терпеливо ожидала своей участи невымытая посуда, заниматься которой Яна на утро наверняка не нашла бы времени, поэтому ей пришлось пересилить себя и довести «кухонное» дело до конца. Стоя у раковины, она громко позевывала, не в силах бороться с настойчивым и назойливым сном. Закончив, гадалка направилась в ванную, где, опустившись в приятно теплую со взбитой пеной воду, она чуть было не заснула. К счастью, на выручку пришла Джемма, которая стала обеспокоенно поскуливать у двери. Еле выбравшись из воды, гадалка накинула на тело махровый халат, который быстро впитал в себя влагу, и дойдя до спальни, обиссиленная, плюхнулась на постель.

На утро она открыла глаза, разбуженная настойчивым пиликаньем ненавистного ей в этот момент будильника. Нащупав рукой маленькую кнопочку, Яна нажала ее, и раздражающий звук прекратился. Милославская хотела подремать еще хоть с полчасочка, но внутренний голос твердил ей: «Поднимайся», поэтому в конце концов, она пришла к заключению, что не отдыхает, а только прожигает драгоценное время. Успокоив себя мыслью о приближении финала расследуемого дела и, как следствие, о надвигающемся периоде покоя, Яна встала и принялась за сборы.

Через полчаса она уже стояла у порога и сочувственно глядела на Джемму.

— Опять дома и опять одна…

Собака, казалось, прекрасно понимала, как слова, так и настроение хозяйки. Она на бок наклонила голову, будто пытаясь показать свое огорчение.

— Ну ладно, — сказала Милославская и вздохнула, — пять минут в твоем распоряжении. Только во дворе, пока я курю. Сама понимаешь — финал дела — время напряженное. Скоро станет полегче. С собой взять не могу. Помнишь, сколько хлопот с этим было в тот раз?

Собака уже давно не слушала хозяйку. Она рванула вперед и, радуясь предоставленной свободе, стала бегать туда-сюда, меряя своими огромными прыжками небольшое расстояние двора.

Вскоре Милославская уже спускалась вниз по тропинке, направляясь к дороге, где можно было поймать такси. Она мысленно представляла себе возможный ход дальнейших событий и готовилась к их самым неожиданным поворотам. Так, раздумывая, и делая все чисто автоматически, Яна и не заметила, как возле нее притормозил старенький «Москвич».

— Чего стоишь, подруга? — фамильярно обратился к ней водитель, которому на вид было не больше восемнадцати.