В шаге от бездны

Мы полетели на Новый Пекин. Точнее, в оговорённую точку пространства рядом с планетой. Там должна была произойти встреча. Всё прошло без затруднений. «Клиент» попал к нам в руки. Вы бы видели его реакцию, когда наши корабли состыковались и в салоне появились незнакомые люди. С ним было всего два человека, то ли помощники, то ли охрана… Экипаж уже держал их троих на прицеле, когда мы появились. Ему потребовалось несколько минут, чтобы поверить в происходящее. Когда привык к подчинению и власти нелегко чувствовать себя комфортно в присутствии вооружённых людей, плевать хотевших на твой статус и звание.

Как я и думал, он испугался. Сначала за свою жизнь, а потом, когда до него дошло, что его шкура никого не интересует и за свои деньги.

— Что именно вы ему предложили?

— Я предложил ему выбор между верностью и богатством. Объяснил, чего мы хотим и что он должен сделать. По сути, ничего страшного. Передать наше сообщение Борроу. В обмен на его груз, который временно побудет у нас. Исполнить роль курьера.

— Он колебался?

— Поверьте недолго. Эта крыса носила партийный значок, разглагольствовала о патриотизме и преданности своей родине… Когда этого требовала обстановка… Но в подобной ситуации его больше волновала собственная судьба. Он хотел не только жить, но и жить богато.

Мы не представляли реакцию Борроу, возможно, он сдаст его тайной полиции, как изменника или отмахнётся как от назойливой мухи, поверив, что тот согласился передать это сообщение только в попытке сохранить жизнь, скрыв подробности нашей встречи. Возможно. Я выполнял свою часть уговора. Политика оставалась за Джонгом. Я разбирался в подобных людях, он уверял, что разбирается в других.

— На чём вы договорились?

— Корабль доставит его на Эссен. Как и планировалось. Только вместо того, чтобы прятать награбленное на Пекине, этот человек встретится и Борроу, передаст сообщение и, если всё пройдёт гладко, вернётся с ответом. Мы остались ждать его на Новом Пекине.

— Мистер Джонг участвовал в этих «переговорах»?

— Хороший вопрос. Он там присутствовал, но мыслями был далеко. Тогда я признаться не обратил внимания на его поведение.

— В чём оно выражалось?

— Волнение. Я считал его причина наше задание. Но оказалось, у него были другие корни. Впоследствии это сыграло свою роль.

Зак Черезку

— Юнхэгун. Затерянное пристанище чокнутых монахов. Точка на карте, которую и разглядишь-то не сразу. Почему они не обосновали свой монастырь рядом с цивилизацией? Или почему цивилизация не проложила туда нормальную, современную дорогу?! Скалы и камни, щебень, обрывы и бездонные пропасти. Не понимаю.

Мы шли, растянувшись в длинную цепь. Тяжёлую технику пришлось оставить, как только нам попался первый обвал. Проход расчистили, но лишь для лёгких машин, при движении многотонных танков вся округа дрожала, камни сыпались нам на головы, угрожая похоронить под собой всю колонну. К тому же толку от бронированной техники не было никакого. Попадались участки дороги, где ей попросту негде было развернуться. Если случится нападение и танк будет подбит, мы окажемся в ловушке. Пришлось оставить всё это «добро» и топать пешком, при поддержке нескольких колёсных транспортов, с лёгким вооружением.

Мы шли туда по наводке «языка», взятого у той обсерватории. Он-то и рассказал нам, что большой отряд Сопротивления, судя по всему, имея много раненых, ушёл по направлению к монастырю.

— Вам было известно о гражданских, прятавшихся там?

— Нет.

— И ваше командование не знало?

— Нет… Не смотрите на меня так! Говорю же, не знало. Никто не знал. А если бы и знали… Думаете, это остановило бы нас?

— Думаю, нет.

— Тогда и говорить не о чем. Знали, не знали! Могли, не могли… Вас там не было. Спросите лучше у Сопротивления, знали ли они!

— Они бы ответили так же.

— Чёрт, да считайте как хотите! Что это? Допрос с пристрастием? Или как?!

— Я не хотел. Простите.

— Да ладно… Проехали… Не знал я тогда о гражданских. Шёл выполнять приказ. Как и обычно. Кто ж мог подумать… А, неважно уже…

Черезку делает короткую паузу. Я вижу, как мои слова задели его.

— Я приехал услышать вашу версию тех событий, — произношу я.

— У меня нет версии. Знаю только то, что видел.

— Расскажите.