В широком прокате

– А знаешь, какое самое страшное измывательство они совершают над нами? – и Питерс указала рукой на людей в чёрном, расположившихся у противоположной стены. Их было всего четыре человека. Того, кого я надеялась увидеть, среди них не оказалось. – Не дают винишка. Или чего-нибудь покрепче. Я даже спросила у Энрике, он ответил, что не видать нам алкоголя. Ни капли. Мол, мы должны быть в состоянии осознанности, а это будет отвлекать от цели. Изверги!

– Это точно, – фальшиво вздохнула я. – Даже не знаю, как ты перенесёшь этот запрет. Пойдём уже сядем куда-нибудь, – мне хотелось поскорей поболтать с другими, чтобы узнать что-то новое.

За столом, где сидел Пол, было три свободных места. Кроме британца, здесь расположились ещё двое: Марк Вонг, оскароносный кинооператор из Гонконга, и Хейли Новак, наша с Джен коллега, юная и вроде как подающая надежды.

Макбрайд, с посиневшей гематомой на лице и заметно не выспавшийся, выглядел как застуканный любовник. Его каштановые волосы торчали в разные стороны.

Азиат Марк, искоса взглянувший на нас, продолжил неторопливое поедание сырых овощей. Он был одного возраста с Полом – которому в этом году исполнилось сорок два – а выглядел моложе меня. Вот бы выведать у него секрет молодости.

Хейли испуганно оглядывалась по сторонам, будто опасность поджидала её на каждом шагу. Жгучая афроамериканка обладала таким естественным очарованием, которое подкупало с первого взгляда.

Мы устроились напротив Пола и Хейли, а Марк оказался плечом к плечу с Джен.

– Я не знаю, что с тобой, но выглядишь ты хреново, бро, – тут же ляпнула Питерс, обращаясь к Макбрайду.

– Я думал, это место сломает тебя. Но нет, Дженнифер всё ещё нет равных в мастерстве преподнесения комплиментов, – смачно уминая бургер, парировал наш друг. Он даже не потрудился сперва прожевать, а потом ответить.

Джен последовала его примеру, откусив громадную часть такого же бургера и, бесспорно, намереваясь разговаривать исключительно с набитым ртом.

– Благодарю, только ты ценишь эту черту во мне, – открыто наслаждаясь процессом поедания, ответила подруга. – Ну, делитесь, как провели эти два дня. Ходили на игру «Рейнджерс»? Купались и загорали на пляжике? Катались на велосипедах в Центральном парке?

Хейли чуть не подавилась кофе. Бедняжка не привыкла к пропитанным сарказмом речам, тем более в ситуациях, когда до полного отчаяния остаётся пару шагов. А Марк продолжал лениво пережёвывать свой здоровый завтрак, никоим образом не намереваясь участвовать в разговоре.

– Да я даже устал развлекаться, по правде говоря, – проворчал Пол. Он наклонился к нам поближе, облизал губы, вымазанные в соусе, и зашептал: – За вами сидит женщина, только не оборачивайтесь. У неё точно отдых не задался.

– Что с ней? – заинтересовалась я.

– Рука перевязана, – коротко ответил мужчина. – Думаю, пыталась покончить с собой. Не у всех такие запасы стойкости, как у нас с вами.

– Вот слабаки, – поморщилась Джен. – Ещё ничего страшного не случилось, а они уже вены режут.

– Может, у неё до этого так всё было, – я сомневалась, что кто-то мог пойти на такой шаг.

– Нет, не было, – британец казался уверенным. – Я в самолёте ещё её заметил. Это Лола Андерсон.

– Та сценаристка, которая нигде не появляется? – удивилась Питерс.

– Да.

– Я даже не знаю, как она выглядит, – призналась я.

– Аналогично, – отозвалась Джен.

– Скоро узнаете, а сейчас не оборачивайтесь, – попросил Пол.

– Неудивительно, – неожиданно вклинилась в беседу Хейли. – Знаете, я и сама вчера была близка к тому, чтобы что-то с собой сделать. Казалось, что меня продержат запертой целую вечность. И напало такое отчаяние.

– Хейли, дорогая, – тон моего голоса получился чересчур покровительственным, – это последнее, о чём стоит думать. Точнее, об этом даже думать не следует. Ты считаешь, что если мы здесь шутки шутим, то ни разу за эти два дня не впадали в панику? Да ничего подобного. Я в пылу истерики разнесла всю комнату.

– Я тоже, – поддакнула Джен.

– Но пока нас тут не пытают, пока не лишают пищи, пока не заставляют совершать постыдные вещи, надо держаться.

– В конце концов, ты не одинока в своих неприятностях, – к удивлению остальных, бросил реплику молчаливый Вонг.

Новак собралась ответить, но вдруг её внимание привлекло нечто за моей спиной. И через секунду я ощутила тяжесть на своих плечах, как будто кто-то опёрся об меня. Инстинктивно вздрогнув от прикосновения и повернув голову вправо, я обнаружила в нескольких дюймах от глаз профиль Максима Северина, который вторгся между мной и Джен.

– Братаны, чего вы тут шепчетесь, а? – с безумной улыбкой и горящим взором проговорил русский. – Побег готовите? Если да, то можете на меня рассчитывать.

– Точно, сейчас поедим, наберём инструментов, – и Джен повертела вилкой у него перед носом, – и вперёд, рыть подкоп.

– Давайте. Как в «Шоушенке», да? – коверкая слова так, что его речь с трудом можно было назвать английским языком, сказал Максим.

– Именно, – с энтузиазмом кивнул Пол.

Северин наконец снял ношу своих ручищ с меня и подруги и напоследок изрёк:

– Всё, у нас договор. Я с вами.