В штабе гвардейской дивизии

Сергей Антонович каждый вечер давал мне задание на разработку боевых и отчетных документов. Если документ не соответствовал его требованиям и наставлению, то он заставлял перерабатывать его по нескольку раз, до тех пор пока не убеждался, что я не шаблонно, а творчески и грамотно могу его сделать. Так повторялось с отработкой всех документов, которые готовило оперативное отделение дивизии в различных видах боевых действий.

Полковник постоянно требовал от подчиненных культуры штабной работы, четкости в разработке боевых документов. Он считал, что, чем тщательнее и скрупулезнее подготовлены боевые документы на предстоящий бой, тем больше вероятности успеха. Точность, ясность и своевременность доведения до войск этих документов обеспечивали правильное понимание частями и подразделениями замысла старшего начальника. Каждая неточная пометка на карте, каждый боевой документ, сделанный с ошибкой, могли запутать командиров, помешать выполнению задач. Но и это еще не все. Любой штабной документ — это не только план и боевой приказ на предстоящий бой, это и исторический отчет, позволяющий потом изучать боевой опыт части, соединения, фронта. В случае неудачи по этим документам всегда можно определить, где допущены промахи, и, проанализировав их, избежать повторения ошибок. При успешном же завершении боя они позволяют оценить верность замысла, учесть недоработки. Поэтому в ходе войны, какой бы ни была обстановка, офицеры штаба дивизии стремились тщательно отрабатывать боевую документацию, не допуская и малейшей небрежности. Но вернемся к совещанию у комдива. После знакомства с командованием и боевым составом дивизии полковник С. А. Бобрук развернул свою рабочую карту и объявил:

— Корпус в составе 1-й гвардейской армии переходит в наступление с задачей прорвать оборону гитлеровцев в излучине Донца, южнее Савинцев, и развивать наступление в общем направлении на Новомосковск. Вашей дивизии командир корпуса ставит следующую боевую задачу: в ночь на 7 сентября форсировать реку Северский Донец, южнее села Ветровка, прорвать оборону противника и к исходу дня выйти на рубеж высот 169,5 и 185,3. В дальнейшем развивать наступление в общем направлении на Бунаково, Краснопавловка. Обороной одного полка на залиманском плацдарме прикрыть правый фланг корпуса.

Дивизии придавался 221-й гаубичный артиллерийский полк, а при прорыве обороны противника должна была поддерживать корпусная артиллерийская группа.

Готовность к наступлению была назначена на 22.00 6 сентября.

Выслушав начальника штаба корпуса, генерал Тихонов поинтересовался:

— Как планируется артиллерийская и авиационная подготовка?

— Авиационной подготовки не будет, — ответил полковник Бобрук и пояснил: — Вся авиация занята для поддержки ударной группировки фронта. Артиллерийскую подготовку спланируйте сами.

Затем он дал указания по организации взаимодействия со 195-й стрелковой дивизией, с тем чтобы прикрыть фланги и успешно управлять частями в ходе наступления. После отъезда полковника С. А. Бобрука Тихонов еще раз внимательно прочитал боевой приказ корпуса и, устремив взгляд на раскрытую карту, произнес:

— Времени на подготовку в обрез, да и сил у нас маловато, а у противника на этом участке сплошная линия траншей, опорных пунктов, дзотов и инженерных заграждений. Правда, главная полоса проходит по гребням высот в 3–4 километрах от реки. Этим мы и воспользуемся.

Потом, после короткой паузы приказал:

— Для внезапного захвата плацдарма ночью переправить на противоположный берег не менее четырех усиленных стрелковых рот. Артиллерийскую подготовку можем провести перед атакой главной полосы обороны. Основной расчет на внезапность.

Замысел командира дивизии сводился к следующему: в ночь на 7 сентября бесшумно форсировать реку силами четырех стрелковых рот и захватить плацдарм на правом берегу. Отсюда нанести главный удар силами двух полков в направлении высоты 164,0 и овладеть полосой обеспечения. После артиллерийской подготовки прорвать главную полосу обороны противника, затем снять 60-й полк с залиманского плацдарма и иметь его во втором эшелоне дивизии. Для создания артиллерийских групп каждому стрелковому полку предполагалось придать по два артиллерийских дивизиона, а артиллерийскую группу дивизии создать в составе трех артдивизионов.

Надо отметить, что решение командира дивизии созрело не вдруг. Еще на основе предварительного распоряжения, полученного из штаба армии, генерал Тихонов дважды провел рекогносцировку местности, детально изучил оборону и группировку врага. На основе всестороннего анализа обстановки, учитывая предложения помощников, он заранее определил основной замысел предстоящего боя.

После объявления решения генерал Тихонов спросил меня:

— Каковы ваши предложения по планированию боя?

Я понял, что генерал Тихонов решил проверить мои способности оператора, и начал говорить не торопясь, продумывая каждую фразу: