В случае убийства кричите «А»

– Вы не назвали их.

– Ивановы. Э, его вроде, как я слышал, когда она его звала, зовут Денис, а он её Анютой зовёт.

– Аня, значит… Военного что-то не видать, – оглядываясь вокруг. Бочёнкин на это задействовал плечи. – Ладно, расскажите пока мне, кто в какой каюте живёт?

– Они (Ивановы) во 2-й.

– Угу, напротив Шифера.

– Да.

– Угу.

– Они (Прекрасные) в 6-й.

– Напротив меня.

– Да, старушка в 3-й, соседка убитого.

– Угу, а военный?

– Военный в 4-й, напротив неё.

– А вы в 8-й.

– А вы в 5-й.

– А в 7-й кто живёт? Всю ночь мне спать не давали. У кого там праздник был?

– Там живут Ручкин, Николаев и Пузо.

– И всё?

– Да, а что?

– Ничего.

– 7-ю каюту мы всегда держим для персонала.

– А капитан, как я понимаю, целые сутки у себя в рубке живёт, да?

– Да, да, это его личная каюта.

– У вас ведь тоже личная каюта выходит.

– Ну да… просто мне необходима тишина.

– Понимаю-понимаю. А не тесно им втроём?

– А что делать? Пузо, конечно, иногда может здесь переночевать или в кухне, или в трюме.

– А что у вас в трюме?

– Склад: еда, инструменты.

– Угу.

– Так как билетов было продано на шесть кают, Ручкин до убийства жил в вашей. Но из-за вас ему пришлось съехать.

В этот момент из кухни, держа в согнутой вверх руке поднос, вышел Ручкин и двинулся в нашу сторону.

– Ты куда? – спросил Бочёнкин, когда тот вознамерился выйти с подносом в коридор.

– Суворову, – ответил Ручкин, остановившись у выхода. Бочёнкин недоумённо уставился на него. – Долг, – сказал Ручкин и исчез.

– Нам поесть принеси! – крикнул ему вдогонку Бочёнкин.

– Военный, значит, сегодня к нам не придёт?

– Получается.

– Это что, тоже за деньги – принести завтрак в каюту?

– Наверное.

– Долг… хм, – сказал я себе, призадумавшись.

– Вечером вы его точно увидите, это я вам обещаю. Вечером у нас концерт, а уж его он точно не пропустит. Все два прошлых раза сидел прямо перед сценой. А хлопал даже громче, чем Пузо!

– Ну вечером так вечером… Знаете, Анатолий Викторович, мне в моём расследовании очень помогает рассуждение вслух и желательно с кем-нибудь… Если это вас не затруднит, не согласитесь ли вы, Анатолий Викторович, стать моим помощником?

– Я?

– Да.

– О, конечно, я буду рад.

– Вы к тому же служитель порядка. И знаете, наверное, как ведутся расследования. – Бочёнкин тупо глядел на меня. – Случались ли в вашей работе ещё какие-нибудь ЧП?

– Да-да, ой, нет, не доводилось. Бог миловал.

– Ну по крайне мере вы знаете, что нужно делать в теории. – Снова тупой взгляд. – Ладно, значит, вы не против вести это дело со мной?

– Да, конечно.

– Но вы всё равно являетесь подозреваемым, не забывайте. – Бочёнкин запоздало с пониманием кивнул. – Тогда давайте начнём. Вы говорили, что не видели, кто откуда прибежал на ваш крик, правильно?.. И ещё вы сказали, что когда кричали, то добежали до следующей каюты… В таком случае у убийцы была возможность вылезти из-под кровати и убежать на палубу, но также остаётся маловероятная, но всё же версия с окном… Но есть и ещё кое-что: а если допустить, что убийца скрылся не на палубу?

– А куда?

– Давайте теоретически порассуждаем: во-первых, вы ведь были в шоке, когда увидели труп?.. вы стали кричать и стояли у следующей двери спиной к двери убитого… как вы сказали, длилось это секунд десять… А если предположить, что убийца, пока вы стояли к нему спиной, выбежал не на палубу, а-а… в каюту… ту, что напротив.

– Ивановы?!

Ивановы услышали это. К несчастью для Дениски, он именно в эту секунду отпивал из кружки кофе, отчего слегка поперхнулся им.

– Как думаете, могли вы это не заметить? – сказал я, понизив тональность голоса.

– Даже не знаю… если в теории… думаю, можно, но… просто… даже как-то не знаю.

– А вы точно дошли только до следующей каюты, а не дальше?

– Нет. Это точно. Я стоял прямо между 3-й и 4-й каютами.

– Между Троянской и Суворовым?

– Да. Но в полдевятого Суворов был в столовой.

– Да, кстати, а убийца мог выйти на ваш крик не только с палубы, но и из столовой. – Бочёнкин задумался. – Вот же дверь, – сказал я, указав глазами на дверь по левой стене столовой, ведущую прямо на палубу. – Вы почему о ней не упомянули?

– Ух ты. Да, совсем забыл.

– Нужно будет узнать у тех, кто был здесь во время убийства, не зашёл ли кто-то к ним сюда через эту дверь. Кто был на концерте, не напомните?

– Суворов и наши: Ручкин, Николаев и Пузо.

– И вы. Перед тем как ушли.

– И я.

– Если никто кроме этих четверых на ваш крик из столовой не вышел, значит, этот вариант отметаем… Да, и скажите вот ещё что: вы сказали, что выпроводили всех собравшихся, когда они столпились у каюты Шифера?.. А что вы потом сделали?

– Закрыл каюту на ключ.

– А вы не осматривали, например, палубу после этого? Не выходили туда?

– Когда все разошлись по своим каютам, да, я выходил на палубу.

– И ничего там необычного не обнаружили?

Бочёнкин отрицательно и непонимающе закачал головой. Затем в наш разговор вмешался некто Завтрак.

Мы молчали, когда Ручкин раскладывал на нашем столе еду. Всё это время мальчик Никита раздражал меня тем, что долбил ногами по ножке столика.

– А почему вы сказали, что не нужно искать пороховые следы? – спросил Бочёнкин, жуя завтрак.