В стране невыученных уроков

На полянку вывалился огромный белый медведь. Он стонал и обмахивался веткой. Он жаловался на жару, рычал и ругался. Наконец он заметил верблюда. Мы не дыша лежали под мокрыми листьями, все видели и все слышали.

— Это что такое? — ревел медведь, указывая лапой на верблюда.

— Это, простите, я — верблюд. Травоядное животное.

— Я так и думал, — с отвращением сказал медведь. — Горбатая корова. Зачем ты родился таким уродом?

— Простите. Больше не буду.

— Прощу, если ты скажешь, где находится север.

— С большой радостью скажу, если вы мне объясните, что такое север. Круглое это или длинное? Красное или зеленое? Чем пахнет и какое на вкус?

Медведь, вместо того чтобы поблагодарить вежливого верблюда, с ревом на него набросился. Тот припустил изо всех своих длинных ног в лес. В минуту оба исчезли из глаз.

Мы вылезли из кучи листьев. Мяч медленно тронулся, и мы побрели за ним. Мне очень жаль было, что из-за этого грубияна медведя мы потеряли такого хорошего парня, как верблюд. Но Кузя о верблюде не жалел. Он все еще продолжал хвастаться тем, что мы с ним «сделали воду». Я не слушал его болтовни. Я опять думал. Так вот что значит круговорот воды в природе! Оказывается, вода на самом деле не исчезает, она просто превращается в пар, а потом охлаждается и опять падает на землю в виде дождя. А если бы она совсем исчезла, то понемножку бы солнце все высушило и мы, люди, и животные, и растения высохли. Как те рыбки, которых я видел на дне высохшей речки. Вот так так! Выходит, что Зоя Филипповна поставила мне двойку за дело. Самое смешное, что и на уроке она говорила мне то же самое, и не раз. Почему же я не понял и не запомнил? Потому, наверно, что слушал и не слышал, смотрел и не видел…

Солнца не было видно, а все же становилось жарко. Снова захотелось пить. Но, хотя лес по сторонам нашей дорожки и зеленел, речки мы нигде не видели.

Мы шли. Все шли да шли. Кузя успел рассказать мне с десяток историй про собак, котов и мышей. Оказывается, он близко знаком с Люськиной кошкой по имени Топси. Мне всегда казалось, что Топси какая-то вялая и неигривая. К тому же она очень уж плаксиво и противно мяукала. Не замолчит, пока ей чего-нибудь не сунешь. А я не люблю попрошаек. Кузя мне рассказал, что Топси к тому же еще и воровка. Кузя клялся, что это она на прошлой неделе стащила у нас большой кусок свинины. Моя мама подумала на него и отхлестала его мокрым кухонным полотенце. Кузе это было не так больно, как обидно. А Топси так обожралась краденной свининой, что даже заболела. Люсина бабушка носила ее к ветеринару. Вот я вернусь, открою Люське глаза на ее милую кошечку. Я эту самую Топси обязательно разоблачу.

За разговорами мы не заметили, как подошли к какому-то чудному городу. Дома в нем были круглые, как цирк-шапито, или квадратные, или даже треугольные. Людей на улицах видно не было.

Наш мяч вкатился на улицу странного города и замер. Мы подошли к большому кубу и остановились перед ним. Два кругленьких человечка в белых халатиках и шапочках продавали газированную воду. На шапочке у одного продавца был нарисован плюс, а у другого — минус.

— Скажите, — робко спросил Кузя, — а вода у вас настоящая?

— Положительно настоящая, — ответил Плюс. — Не желаете ли выпить?

Кузя облизнулся. Нам очень хотелось пить, но вот беда — у меня не было ни копейки, а у Кузи и подавно.

— У меня нет денег, — признался я продавцам.

— А у нас вода продается не за деньги, а за правильные ответы.

Минус хитро прищурился и спросил:

— Семью девять?

— Семью девять… семью девять… — забормотал я, — кажется, тридцать семь.

— Мне так не кажется, — сказал Минус. — Ответ отрицательный.

— Дайте мне бесплатно, — попросил Кузя. — Я кот. И не обязан знать таблицу умножения.

Оба продавца вынули какие-то бумаги, читали их, листали, просматривали и потом хором объявили Кузе, что у них нет распоряжения поить неграмотных котов бесплатно. Пришлось Кузе только облизнуться.

К киоску подкатил велосипедист.

— Скорее воды! — закричал от, не слезая с велосипеда. — Я очень тороплюсь.

— Семью семь? — спросил Минус и протянул ему стакан с искристой розовой водой.

— Сорок девять. — Ответил гонщик, на ходу выпил воду и умчался.

Я спросил продавцов, кто он такой. Плюс рассказал, что это знаменитый гонщик, который занимается тем, что проверяет домашние работы по арифметике.

Ужасно хотелось пить. Особенно когда перед глазами стояли сосуды с прохладной розовой водой. Я не выдержал и попросил задать еще вопрос.

— Восемью девять? — спросил Минус и налил воды в стакан. Она так и шипела, так и покрывалась пузырьками.

— Семьдесят шесть! — выпалил я, надеясь, что попаду.

— Мимо, — сказал Минус и выплеснул воду. Было страшно неприятно смотреть, как чудесная вода впитывалась в землю.

Кузя стал тереться о ноги продавцов и униженно просить, чтобы они задали его хозяину легкий, самый легкий вопрос, на который смог бы ответить любой лодырь и двоечник. Я прикрикнул на Кузю. Он замолчал, а продавцы несмешливо переглянулись.

— Дважды два? — улыбаясь спросил Плюс.