В стране райской птицы

И вот белые уже добираются и до них! Эти обманщики, которые так бессовестно надули посланцев Какаду.

А насчет пленника, так тут нужно еще иметь в виду, что череп белого принесет счастье, славу и могущество роду Какаду. У Мукку до сих пор нет черепа белого человека.

Некоторые даже решили, что это присутствие Саку так помогло им, что великий дух сделал белых тихими и мягкими: иначе как бы удалось двоим папуасам взять в плен белого?

После всего этого какие могут быть разговоры насчет Мукку: их можно уже считать уничтоженными.

Одним словом, дела рода Какаду обстояли как нельзя лучше.

Саку сидел на совете, слушал, и сердце его обливалось кровью.

– Нет, братья,– начал он,– неладно будет, если мы убьем этого человека. Бог нам не простит. Пускай бы еще в бою, да и то нехорошо. А так просто убить – большой грех. Бог покарает нас – нашлет белых, и быть беде.

– Значит, твой бог заступается только за белых? Ты ведь сам говорил, что за всех одинаково,– возразили ему друзья.

– За всех тех, кто не творит зла, кто любит бога и людей, кто не приносит вреда ближним. А кто бога не слушается, того он карает,– пытался растолковать Саку.

– Погоди,– сказал Мапу,– а разве они не приносят вреда? Разве они не отобрали у наших соседей землю? Разве они не пришли сюда, чтобы и нашу землю забрать? Разве они не обманули наших посланцев? Разве они не убивают нас?

– Кто делает греховное дело, того бог сам будет судить и карать, но не мы,– ответил Саку.

– А почему же ты только что сказал, что белые сами придут и накажут нас, если мы убьем этого человека? – сказал Мапу.– Почему они не хотят ждать, пока бог сам будет судить?

Саку еще раз с досадой увидел, как трудно говорить с этими темными людьми. Они видят и понимают только то, что сегодня беспокоит их, а подумать глубже, о своей душе, они не хотят или не могут. Он замолчал и стал придумывать другие способы, как бы помочь мистеру Бруку.

Брука повели в одну пустующую хижину, где ему предстояло провести свою последнюю ночь. И вот по дороге он увидел Саку!... Брук остановился, побледнел, покраснел, хотел что-то сказать, но не мог.

Саку стоял и делал вид, что читает библию. Папуасы привыкли видеть его с библией в руках и искренне верили, что в этой книге заключена та чудесная сила, которую привез Саку от белых.

Как только Брук подошел ближе, Саку, как будто продолжая читать библию, сказал по-английски:

– Мистер Брук! Не обращайте на меня внимания. Я надеюсь, что сегодня ночью сумею освободить вас.

Лицо Брука осветилось надеждой. При взгляде на него в эту минуту каждому могло бы показаться, что это самый лучший, самый добрый человек на свете. Его втолкнули в хижину и поставили стражем франта с головой, облепленной известью. Собственно говоря, сделали это просто так, на всякий случай, потому что Брук был связан так крепко, что и думать не мог о побеге. Кроме того, на ночь его еще раз осмотрели и перетянули узлы потуже, так что он уже и пошевелиться не мог.

Саку все ломал голову, что ему делать. Подкрасться и развязать Брука было невозможно, особенно ночью, когда каждый шорох слышен далеко-далеко. Отозвать куда-нибудь этого франтоватого стража? Тоже не выйдет. Оставался один, ненадежный, но последний план.

Не дожидаясь, пока сгустится ночь, он, как будто прогуливаясь, подошел к часовому.

– Ты один будешь стоять всю ночь? Тот обернулся.

– Нет, в полночь меня заменят.

Тем временем Саку незаметно бросил в двери хижины нож.

Брук видел, как подходил Саку, знал, что тот будет стараться помочь ему, но как – даже не догадывался. А что, если ничего не выйдет?

При этой мысли дрожь пробегала у него по спине.

И вот в этот момент рядом с ним упал нож. Брук все понял...

Но до освобождения было еще далеко. Прежде всего, какой толк с этого ножа, если Брук связан по рукам и по ногам и лежит как бревно? А во-вторых, нельзя же браться за дело, можно сказать, на глазах у сторожа. Каждое движение будет слышно, а тут, может быть, придется провозиться всю ночь.

Тогда Брук нарочно принялся крутиться, стонать, даже ругаться. Страж сначала удивился, подошел, посмотрел на него. Брук заворочался и застонал сильнее. Папуас наконец привык к этому. Он и сам понимал, что человек перед смертью может быть неспокойным.

Тогда Брук взялся за работу. Сначала он попробовал лечь на нож спиной и разрезать об него веревки на руках. Но нож лежал плашмя, и таким способом ничего нельзя было сделать. Тогда он взял нож в зубы и после долгих усилий сумел разрезать веревку на плече. Но как быть с руками, которые связаны сзади?

Он додумался зубами воткнуть нож в плетеную стену. Долго это не удавалось ему. Щеки и губы у Брука были порезаны, из ран сочилась кровь...

А время идет... Сейчас явится смена... Наверно, новый сторож захочет посмотреть, как связан пленник...

И снова он брался за свою работу, от которой зависела его жизнь.

И вот веревки упали. Теперь скорее освободиться от пут на ногах. Но это минутное дело. Пленник сжал в руке нож и лежит, отдыхает. Однако нужно спешить...