В связи с особыми обстоятельствами

Раньше, вроде бы и не поворачивал, да и зачем? Ходи себе вдоль плетня, да за дорогой смотри. Но всякое ведь быть может… И к такому повороту событий Ракутин тоже был готов.

Но не стал часовой за угол сворачивать. Постоял пару секунд, сплюнул и повернулся – снова скрипнул под подошвами сапог песок.

Но сделать он успел всего пару шагов – вынырнула из-за угла стремительная тень. Легла на горло сильная рука – и пронзила поясницу острая боль! Выгнулся немец, от боли уворачиваясь, руками взмахнул, чтобы сбросить с себя чужие объятья. Но уходили силы, и к сердцу подкатила вдруг волна боли. И не выдержало оно…

Так, с этим покончили!

Вытерев нож о мундир немца, капитан обшарил его тело. Отлично – есть граната! Очень даже хорошо…

Теперь – где они все тут гнездились?

А там, где машина стоит, не стали бы немцы спать в одном месте, а машину ставить где-то поодаль, так, чтобы её видно не было.

Грузовик отыскался быстро – по запаху бензина. Стояла она там же, где и вечером, но в полной темноте отыскать её без этой подсказки было бы не так легко – деревни Алексей не знал.

Стояла машина около длинного строения, судя по всему, школы или чего-то подобного. Никто её не караулил. Да и смысл? На дороге часовой есть. Там, куда все солдаты ушли, тоже, надо думать, кто-то выставлен. Не войти никому в деревню незамеченным.

Ну, это, положим, не совсем так – скорее, совсем даже не так! Один-то человек сюда уже вошел… и это не так и мало, как кое-кому может показаться.

Входная дверь открылась легко, не имелось там никакого запора. Или был он, но никто не удосужился его запереть. Впрочем, Ракутин и к такому развитию событий был готов – но обошлось.

Что сделает часовой, если вдруг за его спиной внезапно заработает мотор грузовика? Это при том, что должен сей грузовик стоять спокойно до самого утра – ведь нет никаких других указаний?

А если этот грузовик, ни с того, ни с сего, ещё и поедет куда-то?

Правильно, обязан часовой этот факт проверить. Да тормознуть тот самый грузовик – куда это его ещё черти потащили? Объясни, друг ситный, за каким-таким рожном ты вдруг поперся?

Ну а то, что никакая машина в полной темноте не поедет, так это и последнему лопуху понятно. Включит водитель фары, чтобы дорогу разглядеть. А после того, как их лучи часового зацепят, тому не совсем сподручно будет в темноту глядеть. И не разберет он, что в кабине машины сидит совсем другой человек – не знакомый водитель, а очень неприятный и невежливый гость.

Эта мысль придет в голову позже, когда холодная сталь ножа пробьет ткань кителя, разрывая податливую плоть. Да толку-то с неё будет…

Заглушив мотор, капитан заодно и фары потушил. Незачем к себе лишнее внимание привлекать.

Передвинув светофильтр на фонарике, он дал четыре вспышки красным светом в сторону поля. Отсчитал про себя до пяти и повторил. Есть ответ – в поле трижды мелькнул красный огонек, это сработал в руках Огузова трофейный фонарик, взятый у немцев ещё в Киеве. Вот и пригодился…

Ещё четыре длинные вспышки послал Алексей в поле. Мол, бегом к кустам, товарищи, хватайте носилки – и сюда!

К домам бойцы вышли неожиданно быстро, он даже удивился.

– Да мы, товарищ капитан, носилки почти сразу принесли, не дождались сигнала-то… – виновато проговорил Копытов. – Дюже волнительно было – а ну, как не поспеем? Вы просигналите, а тут ещё сколько бечь за ними…

Ракутин только крякнул – вот те и исполнили приказ! Но в данном случае, это даже было на руку.

– Ох, Копытов! Доиграешься когда-нибудь! – погрозил он бойцу пальцем. – Ладно, пулей раненого в кузов! И всем остальным – туда же! Немцы вскорости назад пожалуют!

Короткая остановка возле дома, где спали немцы – надо загрузить кое-какие трофеи. И вот в свете фар мелькнул плетень на выезде.

– Там, у дальнего угла, часовой валяется, – ткнул пальцем капитан. – Быстро оружие и патроны подобрать!

Топот ног – сразу двое красноармейцев умчались в указанном направлении. И почти тотчас же появились, неся в руках подобранный карабин и ранец, снятый с убитого.

Скрежетнули шестерни в коробке передач, взвыл на высокой ноте мотор. Под колеса грузовика легла пыльная дорога.

Командиру 1 батальона

46 пехотного полка

Майору Иоахиму фон Лорингеру

Рапорт