В тени богов. Императоры в мировой истории

Тем не менее в IX веке сформировалась отдельная школа шиитской доктрины халифата. Истинным халифом признавался тот, кто принадлежал к роду Али и на кого пал выбор его предшественника. Его власть была абсолютной, а статус – полубожественным. Хотя вносить изменения в мусульманскую доктрину он, по сути, не мог, он был единственным, кто имел право ее трактовать, опираясь на свою сверхчеловеческую и эзотерическую мудрость, а также на знания, непосредственно дарованные ему Богом. Эсхатологические и милленаристские надежды шиитов на своего халифа не рушились только потому, что он жил в воображении своих приверженцев и никогда не нес на себе бремя власти. Когда в X веке династия Фатимидов основала в Египте шиитский халифат, монархи столкнулись с колоссальными трудностями, пытаясь соответствовать ожиданиям своих подданных. Впрочем, поскольку Фатимиды принадлежали к немногочисленному шиитскому учению исмаилитов, большинство шиитов считало их власть незаконной.

В 873 году, когда умер одиннадцатый шиитский халиф, происходивший из рода Али, последователи основного шиитского течения (впоследствии получившего название двунадесятничества) посчитали, что его преемник скрылся, чтобы не погибнуть от руки Аббасидов, и вернется только в конце времен как “ожидаемый” (Махди), чтобы установить на земле царство справедливости (то есть привести ислам к победе) к моменту воскресения и Судному дню. Во многих обществах в истории монархи, которых настигала внезапная или насильственная смерть (особенно от рук аристократов), продолжали жить в народных легендах. Они становились героями мифов о претендентах на престол, в которых они чудесным образом избегали смерти и возвращались, чтобы снова занять трон и защитить свой народ от несправедливости. В некотором смысле шиитская легенда о скрытом имаме была мифом о претенденте в апокалиптических масштабах. В последующие столетия политическая стабильность исламского мира периодически нарушалась из-за заявлений о возвращении Махди. Важнейший из таких моментов настал в конце XV века, когда на политическую сцену ворвалась династия и империя Сефевидов, которая за короткий срок посеяла хаос в международных отношениях на Ближнем Востоке, что впоследствии привело к возникновению Ирана как шиитского государства⁸

.

Первая исламская императорская монархия была создана в 661 году основателем династии Омейядов Муавией, который одержал победу в гражданской войне, разразившейся после убийства его двоюродного брата халифа Усмана в 656 году. Прежде чем стать халифом Муавия почти двадцать лет был наместником Сирии и правил ею твердой рукой, в том числе контролируя военные силы, которые противостояли враждебной Византии на северных сирийских границах. В сравнении с большинством императорских монархий Омейядский халифат изначально был довольно скромным. Муавия на протяжении своего 19-летнего правления постоянно пребывал в движении, обеспечивая себе поддержку сирийской племенной знати, на которую отчасти опирался его режим. Придворный церемониал был сведен к минимуму, и подступиться к монарху было несложно. Лишь после войны за престолонаследие между представителями династии Омейядов, в результате которой на трон в 685 году взошел халиф Абд аль-Малик, далекий родственник Муавии, Омейяды пустили глубокие институциональные корни. Большое значение имел тот факт, что правление компетентного Абд аль-Малика продолжалось целых 20 лет. Арабский язык пришел на смену греческому, сирийскому и персидскому и стал lingua franca имперской администрации. Началась чеканка ходивших на всей территории империи стабильных серебряных монет. Зависимость от племенной знати существенно снизилась благодаря созданию армии, сформированной в Сирии и оплачиваемой халифом главным образом из иракских доходов. С начала до конца основой власти Омейядов была поддержка сирийских военных сил, с помощью которых халифы контролировали иракские ресурсы. Режим пал в 740-х годах, когда борьба за престолонаследие между принцами из династии Омейядов переплелась с фракционными и племенными трениями в сирийской армии. Привычка омейядских принцев жениться на девушках из благородных семейств привела к тому, что в халифате, как в танском Китае, проблемы престолонаследия быстро переросли в противоборство стремящихся к захвату власти благородных семейств⁹.