В тени экватора

Изучив поле боя, коротышки пришли в ужас и молча вернулись в лагерь, со страхом взирая на беззаботно спящего лейтенанта. Если этот человек способен произвести такие разрушения, то он точно либо сам бог Дженги, либо его правая рука. С этой минуты власть Кремнева становилась окончательно безраздельной. Если до этого среди карликов и находились отдельные сомневающиеся личности, то теперь в его божественное происхождение уверовали все.

– Вы что меня не разбудили? – недовольно бросил переводчик, когда раскрыл глаза.

Солнце клонилось к закату, через час станет совсем темно.

– Мы не посмели побеспокоить сон бога Дженги, – с подобострастной улыбкой склонился над ним Галал.

– Пять минут на сборы! – коротко скомандовал переводчик. – И в лесу, когда мы на марше, идем друг за другом, главное – видеть спину товарища! Шире шаг!

Кремнев интуитивно понимал, что оставаться на прежнем месте крайне опасно, надо попытаться отвести глупых пигмеев как можно дальше в лес. К сожалению, темнота сгущалась гораздо быстрее, чем они шли. Надев на глаза прибор ночного видения, переводчик взял следующего за ним Шкобу за руку и велел передать по цепочке, чтоб все пигмеи взялись за руки. Скорость от такого метода путешествия несколько упала, зато появилась уверенность, что никто не отстанет. Трава на этом участке болота доходила ему по грудь, а уж балайцев и вовсе скрыла с ушами. К полуночи мокрые и едва стоящие на ногах пигмеи доковыляли до верхушки ближайшего холма. Недовольства никто не высказывал, все тяжело дышали и всматривались в темноту. Михаил пересчитал живую вереницу – все сорок восемь оставшихся в живых балайцев и пять собак, покачиваясь, стояли перед ним.

– Разбиться на десятки, костров не разводить! Ужинать холодным мясом! – не повышая голоса, распорядился переводчик и первым снял себя рюкзак.

Остальные последовали его примеру.

– Куда вещи складывать? – отчего-то шепотом поинтересовался подползший на четвереньках Шкоба.

– Пусть у каждого останутся там, где заночует. Утром разберемся.

Уставшие пигмеи вповалку увалились спать, прямо там, где их застал приказ о привале. Через двадцать минут обжитое пространство наполнил могучий, дружный храп. Сил на принятие пищи и сооружения подобия топчанов не осталось. Измотанные ночным маршем балайцы почти сразу же отошли ко сну.

– От черти! Ну сколько повторять одно и то же? Уже мозоль на языке образовалась! Опять охранение не выставили! – ругнулся Кремнев. – Ну что с вами делать?

Неожиданно его взор привлекло некое таинственное зеленоватое свечение в том месте, где еще каких-то пять-шесть часов назад они приблизительно располагались. В ночном, подернутом сероватой пеленой небе, на фоне проблескивающих негасимым светом звезд заметно контрастировал болотного оттенка луч неизвестного прожектора, бегающего странными зигзагами среди лесных зарослей. А в том, что перед ним прожектор, сомневаться не приходилось. Вон как шаг за шагом кто-то довольно скрупулезно исследует бывший лагерь пигмеев.

Кремнев весь внутренне напрягся, похоже, рановато он списал со счетов линанегов. Опять в гости пожаловали неуемные твари. Ну что ж, он готов ко встрече непрошеных визитеров. Михаил подобрал с земли рюкзак и на ощупь извлек четыре ручные гранаты Ф-1, засунул их в карман пятнистых штанов. После стал торопливо набивать патронами пустые магазины к верному АК.

Не успел переводчик снарядить и пары обойм, как с той стороны, где шарил загадочный луч, вспыхнула и быстро набрала силу четкая круглая вспышка яркого, беззвучного взрыва. Словно маленькое солнце неожиданно вспыхнуло на верхушке некогда гостеприимного холма. Лейтенант инстинктивно закрыл глаза и крепко зажмурился. Когда вновь их открыл, над джунглями по-прежнему царил ночной мрак. Бр-р-р! Он встряхнул головой и протер кулаками глаза. Показалось?

Разбираемый внезапно нахлынувшим любопытством, Кремнев надел на лицо прибор ночного видения, подхватил автомат с боекомплектом и взмыл в воздух, не забыв перейти в невидимый режим. Когда он подлетал к бывшей стоянке, в нос явственно ударил запах сожженных дотла деревьев. Обоняние не обмануло: в радиусе трехсот метров на верхушке холма чернело идеальной формы огромное пятно. Михаил не стал приземляться, а завис над образовавшейся в джунглях проплешиной в полуметре от поверхности. Даже сквозь толстую подошву армейских ботинок чувствовался исходящий от обугленной земли разящий жар.

Так «работает» стационарный трабл, расположенный на боевых инопланетных кораблях, включенный на самую мощность и наведенный почти в упор, метров с трехсот. Испаряется все живое в округе, включая животных, людей, строения и деревья, за считаные секунды. Раз – и такое вот черное пятно и остается, на котором после лет пять ничего не растет. А если подключить самый мягкий режим, то он лишь приминает траву и стебли растений.