В тени пророчества. Дилогия (СИ)

— Приручению? Макса? — от удивления я даже вилку опустил.

— Ну да! Не могли же мы допустить, чтоб эдакая неконтролируемая силища, так и пышущая харизмой, спокойно разгуливала по стране, мутя воду и мешая работать? Поэтому заранее разработали несколько дублирующих друг друга планов, включая несколько резервных, как…. Нет, не заставить, скорее, подтолкнуть его к совершению тех дел и поступков, которые выгодны нам. Планомерное контролируемое развитие скользящего без взрывоопасных инцидентов.

Я раскрыл от удивления рот.

— Но мы просчитались. Проблема в том, что мы не знаем, чем тебя пронять. С Максимом все проще. У него контролируемые желания, предсказуемые поступки. Ты же непредсказуем.

Приехали! Вот я какой! Буду знать!

— А как же Настя? Зачем вы послали ее?

Старик усмехнулся.

— Подстраховка. — Он тяжело вздохнул. — Этот шаг стал вынужденным. Изначально ничего такого не планировалось. Но чем ближе к дате твоего «изменения», тем больше споров и жарких дискуссий было на самом верху. Тем больше высказывалось страхов и опасений, что мы можем не уследить за ситуацией. Мы еще никогда с пророчествами не сталкивались, тем более с такими! Сторонники того, чтоб убрать тебя, то есть не тебя лично, а скользящего, почти одержали верх. Но именно что почти, многие хотели изучить этот феномен: и тебя, и механизм реализации пророчеств, и многое еще чего попутно. Своими спорами потянули время, и когда его почти не осталось, наверху случилась истерия. Надо было что-то срочно делать, но предложить более или менее четкий план действий никто не смог.

— Настя говорит, у вас здесь внутренняя подковерная борьба… — осторожно зыркнул я, ожидая реакции.

Отец Михаил рассмеялся.

— А где ее нет! Хм… Понимаешь, в обоих наших так называемых «блоках» есть как сторонники, так и противники твоей… жизни. — Теперь старик многозначительно зыркнул. Я стушевался. — И практически никто, подчеркну, никто не знает, на какой козе к тебе подъехать. То есть, как тебя можно использовать без риска для себя.

Ясно. Все запущено. Ни явных врагов, ни явных друзей. По крайней мере пока.

— Тогда решили провести эксперимент, дублирующую операцию, параллельно основной. Для успокоения совести. Взяли достаточно сильную и умную девочку с непредвзятой оценкой. Ты знаешь, Насте ведь не сказали, что тебя надо именно убить. Ей лишь сказали не допустить. Она сама должна была решить, как поступить. А мы должны были наблюдать и делать выводы. И если бы вдруг поняли, что ты угрожаешь, совершенно другие люди тут же тобой занялись бы. Никак не мягкосердечная Настюша! Я говорю о том, что планировалось, операция с самого начала пошла не по плану, так что это пустой разговор.

— А бандиты? Когда вы поняли, что она хочет меня убрать, вы же дали их адрес?

— Это было частью эксперимента. Ее миссия, по большому счету, узнать как можно больше о тебе и твоих способностях. Можно ли на них влиять и как. А придумать ситуацию лучше той, с бандитами, трудно. Поставить тебя перед смертельной опасностью и посмотреть, что произойдет, какие способности проявятся. Потому ей и дали контакт.

— А если бы меня убили?

— На все воля Господа! — пожал плечами собеседник. — Значит пророчество оказалось бы ложным и у нас гора с плеч свалилась. Но этого не произошло. К счастью или нет — не знаю. Но специально тебя убивать в тот момент никто не хотел, если ты спрашивал про это.

Да, добренькие дядечки! Спасибо огромное! Буду по гроб благодарен!

— Прости, Михаил, но на нас лежит слишком большой груз ответственности! — понял мой настрой по выражению лица тезка. — Мы не можем позволить себе рисковать, если ситуация в сфере колдовства начнет выходить из-под контроля. Я сам не сторонник силовых решений, но есть такое понятие: «планируемые потери». Слышал?

Да, конечно же, слышал. В книжках с этим столкнулся, там это называлось принципом меньшего зла. Убить Гитлера в колыбельке, пока он маленький и слабый, и не допустить Второй Мировой войны. Со стороны все это звучит логично и понятно. Но как же плохо чувствовать себя в этот момент тем самым «Гитлером», лежащим в колыбельки и не желающим никому плохого!

— Мы не думали, что именно она станет тем фактором, который разбудит твои способности, и дублирующая операция станет основной. Если бы знали, учли, ордену не выгодно их резкое усиление. И тебя в целом, как личности. Мы бы наблюдали долгие годы, как ты учишься общаться с миром духов, колдовать, приобретаешь полезные уникальные навыки…

Но именно наша девочка спровоцировала инициацию. А виноваты в этом те, кто как раз не хотел допустить твоего появления вообще. — Старик улыбнулся.

— И как, я опасен?

Он усмехнулся.

— Ну, после того, что ты вытворял в том дворе, думаю, да!

— Но почему вы…. То есть орден… не убьете меня сейчас, если я такой страшный? А вместо этого сидите и разговариваете со мной?

— Почему я сижу и разговариваю с тобой — отдельная тема. А насчет убить… Разве ты не понял, что тебя нельзя убить, пока ты сам этого не захочешь?