В тени регулирования

где i – регион; t – месяц; Т – февраль, май, август или ноябрь (на эти месяцы доступны региональные данные по зависимым переменным); Y – доля неформально занятых от всех занятых в регионе, %; Kaitz

– индекс Кейтца, равный отношению МЗП в момент времени t к средней заработной плате в регионе в момент времени t; Year – годовые дамми-переменные, призванные контролировать изменения в экономике, происходящие на национальном уровне; Month – месячные дамми, призванные контролировать сезонность как в неформальной занятости (например, летом доля неформально занятых обычно растет), так и в индексе Кейтца (например, в декабре наблюдается всплеск в данных по средней номинальной заработной плате, что ведет к «провалу» в индексе Кейтца). Отметим, что годовые и месячные дамми вместе позволяют контролировать возможное наличие тренда в переменных; α_i

– ненаблюдаемые региональные эффекты; α, β, γ₁ и γ₂ – коэффициенты; ε – ошибки.

Основной интерес для нас представляет коэффициент β. Более высокий индекс Кейтца в регионе ассоциируется с относительно бо́льшими издержками работодателей на труд. Также можно ожидать, что доля работников с производительностью труда ниже уровня МЗП выше в тех регионах, где индекс Кейтца относительно выше[90]. Таким образом, наша ключевая гипотеза состоит в том, что более высокий уровень индекса Кейтца должен приводить к более высокому уровню неформальной занятости.

Позволяет ли оценивание уравнения (1) установить наличие причинно-следственной связи? Здесь мы сталкиваемся с несколькими методологическими проблемами.

Первая проблема заключается в том, что, несмотря на экзогенность федерального МРОТ по отношению к ситуации на конкретных региональных рынках труда[91], его влияние на них связано с величиной средней заработной платы (другими словами, уровнем производительности труда) в соответствующих регионах. Однако сама средняя заработная плата может являться эндогенной по отношению к уровню неформальной занятости. Вторая проблема состоит в том, что более высокая МЗП автоматически приводит к более высокой средней заработной плате, поэтому влияние МЗП на рынок труда недооценивается.

Для того чтобы обойти эти проблемы, мы используем модифицированный индекс Кейтца, который строится как соотношение МЗП в момент времени t к средней заработной плате в регионе в момент времени t – 1[92]

. Кроме того, допуская, что ненаблюдаемые региональные факторы могут быть коррелированны с индексом Кейтца, мы включаем в уравнение (1) фиксированные эффекты для регионов. Для того чтобы учесть ненаблюдаемые меняющиеся во времени регионально-специфические шоки спроса и предложения, мы включаем также в уравнение (1) квартальный индекс промышленного производства[93].

Еще одна возможная проблема в оценивании эффекта МЗП на рынок труда связана с ограниченностью доступных данных. Повышение минимальной заработной платы может произойти в любой месяц в течение года, однако обследование ОНПЗ проводилось (до сентября 2009 г.) только четыре раза в год – во второй месяц каждого квартала. Такая структура данных имплицитно закладывает в эконометрическую модель некоторое запаздывание. Мы будем пытаться обнаружить эффект от повышения МЗП только через определенное количество месяцев после того, как оно случилось. Например, в 2001 г. повышение федерального МРОТ произошло в июле, однако ближайшие к этому данные о неформальной занятости относятся к августу того же года.

В период с 2001 по 2006 гг. было шесть случаев повышения федерального МРОТ. Из них в двух случаях данные по зависимым переменным доступны на месяц повышения, что предполагает эффект с лагом 0, 3, 6 и т. д. месяцев. В трех случаях разница между месяцем повышения МРОТ и первыми имеющимися данными составляет один месяц, что предполагает поиск эффекта с лагом 1, 4, 7 и т. д. месяцев. В одном случае разница составляет два месяца, что предполагает поиск эффекта с лагом 2, 5, 8 и т. д. месяцев. Подобные расхождения возникают еще чаще в период после сентября 2007 г., когда регионы могли вводить свои МЗП в любой месяц.

В литературе не сложилось консенсуса о том, в какой момент времени после повышения МЗП следует ожидать наибольший эффект. С одной стороны, например, наличие издержек увольнения и подстройки других факторов производства говорит в пользу отложенного эффекта. С другой стороны, о повышении МЗП обычно объявляется заранее, и работодатели к этому моменту уже могут сократить занятость, что означает опережающий эффект (более полное обсуждение см.: [Neumark, Wascher, 2008, ch. 3, p. 65–67]).