В тихом Эшфорде…

— Я читал его много раз и помню почти наизусть. Миссис Шелдон написала своей подруге: «Я знакома с Бетти Олдридж и её мужем Фрэнком, но уверяю тебя, что это не Бетти Линли, с которой мы учились! Просто теряюсь в догадках, зачем она выдаёт себя за неё? В этом надо разобраться. Уверена, тут кроется какая-то тайна, и не удивлюсь, если к этому делу придётся подключить полицию. Прошу тебя, приезжай скорее ко мне в гости, хотя бы ненадолго. Посмотришь на эту Олдридж, и мы вместе решим, как нам поступить. А пока я ни одной живой душе не расскажу об этом — буду ждать тебя».

Повернувшись к Дайсону, Райли жёстко произнёс:

— Вы выразили сомнение по поводу имеющихся у нас доказательств. Полагаю, вы знаете, что каждая пишущая машинка обладает рядом частных признаков, отображающихся в машинописном тексте. Когда я просматривал на почте журналы регистрации, то видел машинку в вашем кабинете. Мы обратились к специалистам из Мейдстона, и они установили, что письмо, отправленное Грейс Барлоу от имени Маргарет, было набрано именно на этой машинке. А теперь расскажите, Дайсон, каким образом настоящее письмо миссис Шелдон попало к вам в руки?

Уже несколько минут начальник почты сидел, опустив голову и закрыв глаза, как будто его слепил яркий солнечный свет. Он заговорил упавшим, безжизненным голосом:

— Это всё мои мечты… Мои глупые мечты… Желание вырваться, уехать из этого промозглого городка, бесконечного моросящего дождя, почты, пропахшей сургучом, посетителей, которым ты должен любезно улыбаться!

Он вдруг ощетинился, и на его обычно добродушном лице вспыхнула злоба.

— Я всегда мечтал жить на юге Франции, где-нибудь в Авиньоне или Арле24… Там круглый год светит солнце… Хотя у меня были неплохие сбережения, да и дом свой я мог бы продать, этого всё равно не хватило бы для тихой комфортной жизни на новом месте. С годами я утратил всякую надежду и, в общем-то, смирился со своей судьбой. И вот совершенно неожиданно подвернулась возможность… Маргарет пришла на почту рано утром, почти сразу после открытия. Она пришла, чтобы отправить письмо, и ей были нужны марки на конверт. В тот день одна из наших сотрудниц заболела, а другая отпросилась до полудня по семейным обстоятельствам. Я был один на почте и стоял за стеклянной перегородкой, готовый принимать отправления. Маргарет отдала мне письмо, и мы перебросились с ней парой слов. Она торопилась к портнихе на примерку, поэтому быстро ушла. Я положил письмо на стол и потянулся за папкой с марками. На краю стола стояла небольшая ваза с цветами, её миссис Перкинс принесла из дома. Я не знаю, как это получилось, но я задел вазу. Она упала, и вся вода вылилась прямо на конверт! Я тут же схватил его в руки и подумал, что главное — не замочить письмо внутри. Буквально за одну секунду в моей голове пронеслось, что адрес можно будет подписать на новом конверте, и вряд ли получатель заметит это. А вот испорченный текст восстановить будет невозможно. Поэтому, чтобы спасти письмо, я быстро распечатал конверт и извлёк его оттуда. К счастью, оно лишь немного подмокло с одного угла. Но тут мои глаза случайно выхватили пару строк, в которых Маргарет писала, что она знакома с Бетти Олдридж и её мужем, и уверяла подругу, что это вовсе не Бетти Линли. Я уже не мог остановиться и читал дальше. Миссис Шелдон приглашала эту Грейс в гости и писала, что они вместе должны решить, как им поступить. Обещала, что до её приезда ни одной живой душе об этом не скажет. Впрочем, нет необходимости пересказывать содержание письма — вас с ним уже ознакомили.

Дайсон умолк, но инспектор ждал от него продолжения:

— Вы не рассказали, как убили бедную женщину.

Начальник почты поднял глаза и, ударяя себя в грудь сжатой в кулак рукой, почти выкрикнул:

— Поверьте, я не хотел этого делать, ведь я хорошо относился к Маргарет!

При этих словах раздался шквал возмущённых возгласов. До инспектора доносились лишь отдельные слова и фразы: «Хорошо относился?!», «Да где же его совесть?!».

Райли вскинул руку, как бы призывая всех к тишине.

— Мы вас слушаем, — обратился он к обвиняемому.

— Да, представьте себе, что я хорошо относился к Маргарет! — повторил Дайсон свои слова. — Но я не был в ней уверен, ведь она могла в любое время поделиться этой информацией с Пикфордом, Глуттон или кем-нибудь ещё… А Олдриджи — очень богатые, и они были моим единственным шансом. Эта мысль засела в моей голове и не давала покоя. Я разработал план. В сущности, он был очень простой. Я позвонил Маргарет из автомата и сказал, что есть чрезвычайно хорошие новости об её племяннике, и что мне надо срочно с ней увидеться. Она не скрывала своей радости и ответила, что ждёт меня. Я предусмотрительно попросил её никому не говорить о моём звонке и открыть заднюю дверь дома. Сказал, что не хочу, чтобы меня видели входящим к ней в такое позднее время, ведь было уже около девяти вечера.