В центре музыки

– При всем уважении к вам, моя госпожа, но речь идет о королевской особе.

Бариа засмеялась тихим, грудным смехом, не отрывая от него своего взгляда.

– Не переживай, я заплачу тебе достойную цену… и потом, я тебе не о принце говорю… пока, не о нем. Меня интересует его шлюха, хочу знать о ней все. И какие свидания он ей устраивает и где. Особенно интересуют места, где они вместе бывают.

– Но ведь она напрямую относится к принцу.

– Ты берешься за работу? – Барии надоело ходить вокруг да около.

– Берусь.

– Отлично. Это тебе задаток, – она достала из кармана конверт и положила его на подоконник. Затем развернулась и первой покинула помещение…

– Юна –

Мы лежали посреди бассейна под купольной крышей его дворца. Он лежал звездой на плаву, а я лежала животом на нем, удобно расположив руки, уперев в них свой подбородок. Мы дрейфовали.

– Расскажи о себе, о своем детстве, – вдруг попросил Амир.

– Тебе, правда, интересно знать?

– Конечно, – улыбнулся он.

– На самом деле ничего интересного. Меня считали изгоем, странной, во дворе меня все звали инопланетянкой, как и в школе. Вот, собственно, и все, – хлопая мокрыми ресницами, вполне спокойно сказала я. – Ты первый, кому я рассказываю о себе, пусть и немного, но все же для меня это большой шаг, доверие.

– Я рад, что я во всем у тебя первый, – сказал он, глядя в мои глаза. – Я тоже был изгоем, в это не особо верится, но это – так. Мне тоже нечем особо похвастать, – грустно усмехнулся он.

– И не надо… Мне с тобой очень хорошо. У тебя было когда-нибудь такое ощущение, что ты на своем месте и рядом с тобой человек, без которого ты больше никогда не сможешь себя чувствовать полноценным?

Он помолчал несколько секунд, всматриваясь в меня, а после севшим голосом ответил:

– Да… в последнее время… Когда ты рядом, сладкая.

– Я боюсь, Амир, – почти шепотом ответила.

– Чего ты боишься?

– Боюсь, что кто-нибудь может разрушить мое счастье…

– А ты счастлива, сладкая?

– Да, в такие моменты, особенно…

Он не сводил с меня глаз, слушая меня, а я плавилась во взгляде его серых глаз…

– Не бойся, сладкая… я никому не позволю тебя обидеть…

35 глава

– Амир –

Этой ночью особенно нежно ее любил… мы стали одним целым, переплетаясь телами, сплетая наши пальцы… мои губы в миллиметре от ее губ. Глаза в глаза. Размеренно двигаю бедрами, растягивая стеночки ее горячего лона. Ловя дыхание друг друга… Сейчас есть, только мы…

Юна отвлеклась и переключила взгляд на капельку пота, что стекла дорожкой по скуле и зависла на ней. Она потянулась к ней языком, слизала ее и после облизнулась.

– Сумасшедшая моя… – выдохнул ей в губы, целуя развратно-нежным поцелуем, и она с удовольствием его приняла.

Немного замедлил движения, не хочу, чтобы она быстро кончила, хочу растянуть наше удовольствие. Посмотрел на нее и сказал то, что сидело у меня глубоко, а сегодня слова сами нашли выход:

– Хочу сделать тебя своей… соглашайся.

Она посмотрела на меня и прошептала со сбившимся дыханием:

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду… то, что не умею я красиво говорить. Но хочу, чтобы ты была моей женой. Потому что никого не вижу на этом месте, кроме тебя.

Мы перестали двигаться, застыли, глядя в глаза друг друга, я требовательно, она нежно, но растерянно.

– Ничего сейчас не говори. Иди ко мне, дай мне свой ротик…

Я ускорил немного темп, Юна крепче прижала к моим ягодицам свои сцепленные ножки. Мы кончили почти одновременно…

– А вот сейчас можно и поговорить. Сладкая, иди ко мне, не время засыпать, – подкинул на руки, она почти ничего не весит. – Идем в ванную…

Откинулся спиной в ванной и положил ее сверху. Мы оба расслабленны в теплой воде.

– Юна… я никогда не спешил жениться… мне это не нужно… было… Хочу, чтобы ты понимала, если я что-то делаю, то делаю это осознанно. Я чувствую тебя иначе, чем кого-либо… Ты – мое «второе Я»… Вот, как я тебя чувствую. Можешь это считать как признание. Стоять на коленях я не буду. Я из тех, кто приходит и забирает свое.

– То есть… если перевести твои слова, то это звучит так: «Я тебя люблю и хочу, чтобы ты стала моей женой, но если ты не согласишься, все равно станешь моей, потому что я так решил», – сказала она и повернулась ко мне, чтобы посмотреть в мои глаза.

– А что не так? – развел я руками. – Я не принимаю отказы.

– Это я поняла, когда обнаружила себя в твоем джете. А знаешь… ты бы мог тогда просто сказать, какого числа у нас бракосочетание. К чему было столько слов говорить… – и обижено отвернулась от меня.

Поджал губы… твою мать… меньше всего хочется ее обижать.

– Повернись ко мне, Ю.

– А если я не хочу… заставишь?

– Нет, – погладил ее по влажным волосам. – Просто трудно вести диалог, глядя в спину, даже если она чертовски соблазнительная.

– Ладно, – ответила, повернулась ко мне и отъехала на другой конец ванны, поджала коленки к груди и положила щечку на них.

– Хочу тебя выслушать. Разве мужчина не должен в итоге взять свою женщину и сделать ее женой?

Она подняла голову и, глядя мне в глаза, сказала: