В твоих глазах я сгораю

– После, мы вроде как помирились, несколько лет были не разлей вода, а потом, она уехала в Москву.

– Но, ты же попросила у нее прощения, еще тогда?

– Да, и не раз, – мышонок снова отвела взгляд, будто бы старалась спрятать стыдливые слезы, которые блестели в ее глазах.

– Она часто волновалась за тебя и винила себя в том, что поздно вспоминала о тебе из-за учебы…

– А теперь, из-за работы?

В чем-то она права. Алина, по приезду Веры, лишь пару раз проявляя сестринскую заботу.

– Раньше, мы часто говорили о тебе, Верунь, – признался я ей и сам того не понимая, что возможно, эта новость утяжелит ее былые воспоминания. – Поначалу Алина на стенку лезла, что пропустила обозначенное с тобой время, а как ее повысили на работе – видимо, поняла, что все обиды в прошлом и…

– И больше не вспоминала о бедной сестренке, которая чуть не довела ее до инфаркта.

– А у тебя оптимизма хоть отбавляй! – прижав Веру к себе ближе, она издала еле заметный смешок.

Ночная Москва была прекрасна. Огни города, переливающиеся в свете фонарей, словно множество драгоценных камней, слепили глаза. Но краше всех была – Вера. И между нами была любовь. Я чувствовал это с каждым взглядом, улыбкой, касанием руки. Она же лишь улыбалась в ответ, а я не мог налюбоваться ее красотой. Ее сияющими глазами, гладкой кожей и тонкими запястьями.

– Так, о чем ты сожалеешь больше всего?

Глава 26. Вера

– Я сожалею об одном, – сказал Дима смотря мне в глаза, – что многим испортил жизнь в школе.

– У тебя был объект насмешек?

– О да, – он расплылся в широкой улыбке, – и не один объект.

– Дети злые, – тихо сказала я. – Особенно, в подростковом возрасте.

– Я не ведал, что творил, – начала Дима, вглядываюсь в неоновые фонари на набережной. – Доводил некоторых девочек до слез, а у пацаном отнимал чувство достоинства, всячески издеваясь.

– Ты просто вымещал свою внутреннюю обиду, – я понимала, что это зацепит его, но… Лучше чтобы между нами не было никаких недопониманий.

– Да, – на мое удивление, Дима ответил твердо и без запинки. – Я вымещал то, что со мной рядом не было отца в трудную минуту.

– Почему?

– Он вечно был в командировках и разъездах. Я понимал, что он старается для нас с мамой, но все равно держал на него обиду. Сын нуждался в отце, в мужском обществе. А не просто, в телефонных звонках и обычных купюрах, на карманные расходы.

Между нами повисло молчание. Прохладный ветер ласкал наши лица, будто бы хотел их обнять. Мне стало прохладно и взяв плед, который лежал рядом, укуталась в него.

– Замерзла?

– Немного, – помедлив, добавила, – прости, если задела тебя.

– Все хорошо, мышонок, – холодные губы Димы до коснулись до моего виска и на душе, стало слишком приятно. Так мы прокатились на яхте по Москве-реке, вместе, тихо сидя рядом и думая каждый о своем.

Мы вышли на причал и направились к стоянке..

– И все же, я думаю, мы неплохо провели время, – вдруг сказал Дима.

– Мы отлично провели время! – если слова заставили задуматься о том, что я действительно своим наивным вопросом задела его прошлое, которое, как оказалось, очень болезненное.

Он кивнула в ответ, затем посмотрел на меня с таким выражением, будто пытался что-то вспомнить.

Мне показалось, что его глаза как бы смотрят сквозь меня, сквозь мое тело, пытаясь увидеть то, что должно было волновать его в данную минуту.

Домой возвращались в тишине. Было слышно только завывание ветра на улице и в салоне автомобиля. Я смотрела в окно, а он смотрел на дорогу. Мы молчали, и я чувствовала себя, как никогда комфортно, даже, несмотря на дующий из окна, ветер, который, как мне казалось, может залезть тебе за шиворот. Мне все это казалось романтичным.

* * *

– Ну что, идем шопиться? – утро субботы началось именно с таким слов. Я нехотя посмотрела на сестру, которой было невтерпеж куда-то со мной сходить, когда у нее появился один нормальный выходной.

– Так рано?

– Зато народу поменьше, – она села за стол, поставив свою кружку с кофе. – Ну что, собираемся?

Она спрашивает так, будто бы у меня есть выбор!

– Да, я только оденусь и поедем.

– Супер! – отозвалась та и сделав большой глоток кофе, поставила пустую кружку на стол, убежав вперед меня переодеваться.

В торговый центр мы доехали достаточно быстро и сразу же, Алина повела меня по всяким бутикам. Цены там были – мама не горюй! Платья от десяти тысяч и выше… От различных фасонов и навязчивых консультантов, у меня кружилась голова.

– Вера, ты чего такая грустная?

– Я просто не люблю, когда рядом назойливые консультанты, – съежившись от очередного взгляда девушки в форме, уткнулась в вещи на вешалка, делая вид, что что-то выбираю. А вот Алине, по видимому, такое внимание приходилось по вкусу.

– Ой, да брось. Расслабься и не обращай внимание!

Ага. Как же. Тебе легко говорить….

Телефон завибрировал и я украдкой, посмотрела одним глазком что-там. На экране высветился номер Димы. Я назвала его “Артур”, чтобы у Алины не было никаких подозрений. Ну Артур и Артур. Может быть мой однокурсник, а что?

Артур

Чем занимаешься?