В западне

Решение, которое Громов принимал почти неделю, далось ему тяжелее, чем любое другое. По ощущениям, он будто бы вернулся на несколько месяцев назад, когда ему пришлось расстаться с бывшей женой. В душе точно так же царила опустошенность и горечь. Мир снова стал черно-белым, яркие краски пропали, вся радость исчезла.

– Да, конечно, я тебя слушаю, – Лия игриво улыбнулась. Сегодня она был несказанно хороша: одета в короткое, светлое платье, красиво накрашена. Длинные волосы были собраны в замысловатую прическу, наверняка помогала Маша. Глаза Леоновой светились счастьем, руки привычно потянулись к возлюбленному и обняли за шею.

Игорь стоял возле окна, смотрел вдаль, но, когда Лия прижалась к нему, не смог устоять – обнял в ответ, уткнулся носом в светлую макушку, втянул в себя уже привычный цитрусовый аромат, исходивший от ее волос. Игорь привык ощущать его по утрам, просыпаясь в ее объятиях и теперь думал, как долго придется от него отвыкать, насколько тяжело будет его забыть?

– Прости меня, ладно? – прошептал Громов. Леонова нахмурилась, отстранилась и подняла на начальника непонимающий взгляд.

– О чем ты? Что-то произошло?

– Я… я…

– Ну?

– Я возвращаюсь к жене.

Лие показалось, что что-то острое в мгновенье пронзило ее сердце. Дышать резко стало нечем, ноги стали ватными и едва не подкосились, в горле образовался противный ком. Она молча стояла перед Игорем и пыталась осознать произнесенные им слова.

– Это… это…

– Мне жаль, Лия… – Леонова попятилась назад, отпихнула от себя потянувшуюся к ней руку. Дыхание участилось, к глазам подступили слезы. Нет, ей не послышалось. Игорь действительно произнес то, что произнес. Это не было обманом слуха. Это не было кошмарным сном. Это все происходило наяву.

– Зачем ты так со мной? – прошептала она. Других вопросов не нашлось. Зачем Игорь поступал с ней так от раза к разу? Почему все время мучил, истязал ее? Для чего все время давал надежду, а затем безжалостно отнимал ее? Почему все время топтал ее личность? – Объясни мне, зачем?!

– Я не играл с тобой, Лия… пойми, я ничего не…

– Замолчи, – Лия замотала головой. – Не хочу, нет, не хочу слушать тебя! – Громов остановил себя от идеи поймать ее на самом выходе из кабинета. Что он мог ей сказать? Что мог объяснить? Как мог оправдать свои действия? Он уже сбился со счета, в который раз причинял безвинной девушке боль и страдания. Лия этого не заслуживала… поэтому Игорь предпочел оставить все, как есть. Стоять и смотреть, как она убегала от него…

Если бы он только мог вернуться в прошлое… если бы только его глаза были открыты в пору юности… он бы не раздумывая выбрал Лию. Худую, нескладную, со скобами на зубах и в простой одежде. Он бы связал свою жизнь с ней. Но сделанного было не воротить.

После встречи Лизы с Максом, сын все время спрашивал о матери, часто плакал, снова начинал напоминать собственную тень. Мальчик опять превращался в того загнанного в угол малыша и все это на глазах у Игоря, который не знал, что делать. Он не хотел видеть, как его единственный ребенок мучается. Он просто не мог позволить страдать Максу и дальше.

Если бы Громов только мог что-то изменить… но его жизнь была прочно связана с другой, а счастье ребенка… оно было превыше его собственного. Игорь хотел, чтобы у сына было все то, чего он заслуживал…

Лия бежала, сломя голову, не разбирая дороги, ничего не видя с собой из-за слез, что застилали глаза. Она добралась до уборной на автомате, каким-то чудом и сразу же там заперлась. Открыла кран, плеснула в лицо ледяной воды, но что толку? Разве это могло хоть что-то исправить? Она зарыдала уже в голос, благо, шум воды мог скрыть ее боль, но казалось, что этому чувству не будет конца, оно никогда не уйдет. Ее крики, ее слезы – все это не имело значения.

Игорь растоптал ее в очередной раз. Он сделал это с ней много лет тому назад, когда она, еще совсем глупая и наивная девчонка оказалась в его постели, а потом, вышвырнута им за дверь. Затем он сделал это еще раз, вытерев об нее ноги, начав шантажировать и угрожать, а теперь… то, что он сделал теперь было хуже того, что было, причем во много раз. Громов заставил ее поверить, что у них будет будущее. Счастливое и совместное. Он заставил ее забыть обо всех своих ошибках. Он заставил ее заново влюбиться в себя. А затем легко и просто вычеркнул, словно Лия и не значила для него ничего. А впрочем… наверное она ничего и не значила. Наверное, ей следовало усвоить урок, преподнесенный им в пору юности. Но Лия наступила на одни и те же грабли дважды. И теперь винила во всем только себя. Ненавидела за то, что позволила себя обмануть. Что снова поверила тому, кто уже поступал с ней жестоко и уже не единожды.

Глава 36