В западне

– Да. И реформа закона об освобождении под залог. Это тоже направлено против черных. У белых есть дома и дорогие автомобили, которые они могут использовать в качестве залога. Черные вынуждены влезать в долги. Им нужны наличные.

Фримэн перечислил еще два или три момента, после чего Броуди спросил:

– Кто хотел кинуть тебя прошлой ночью?

– Я не уверен, но думаю, что за всем этим стоит Уилли Тил. Он поставлял свой товар через Кубу. Это его и подкосило. Я думаю, он пообещал заплатить за доставку больше, и мои ребята соблазнились. Теперь в точности не узнать, все трое, что хотели меня нагреть, убиты.

– Одной проблемой меньше, – заметил Броуди и улыбнулся.

– Без проблем не обойтись. Людей надо заставлять быть честными с тобой, а иначе можешь бросать свой бизнес. Это условие успеха.

Раздался зуммер переговорного устройства. Т. Джефферсон Броуди поднял палец вверх, призывая своего посетителя к молчанию.

– Да.

– Сенатор Черри на проводе, сэр.

Броуди взглянул на Фримэна.

– Получишь удовольствие. – И он нажал на кнопку. – Да.

– Боб Черри. Как дела, Джефферсон? – голос звучал вполне доброжелательно, хотя и немного официально.

– Прекрасно, сенатор, а у вас?

– Неплохо, мы как раз обсуждали финансовую сторону предвыборной кампании с председателем моего избирательного комитета, вы ведь в курсе, через два года перевыборы?

– Да, сэр. Я как раз подумал об этом.

– Те пожертвования, которые ранее шли от вас, отличались большой щедростью. Я надеюсь, один или два ваших клиента сделают вклад в мою очередную избирательную кампанию.

– Сэр, я должен обсудить это с клиентами. Но я настроен оптимистично. Они всегда придерживались мнения, что кто-то должен платить за хорошее правительство. – Броуди подмигнул Фримэну и тот улыбнулся в ответ.

– Хотелось бы, чтобы побольше людей думали так же. До скорой встречи.

Положив трубку, Броуди улыбнулся. Мак-Нэлли рассмеялся, закинув голову назад.

– Вот так просто они звонят и клянчат деньги?

– Именно так.

– Если бы я был на такое способен, тут же оставил бы свое дело. Знаешь, нанял бы несколько человек, чтобы сидели на телефонах, а сам наслаждался бы жизнью.

– Да, но ты не член Конгресса.

– Да. Я занимаюсь более определенным делом. Скажи-ка мне, Уилли Тил не твой клиент? – следы веселья исчезли с его лица.

– Нет.

– Рад слышать это. А Берни Шапиро?

– Знаешь… Буду с тобой откровенным, Фримэн. Я взял себе за правило никогда и ни с кем не обсуждать своих клиентов и их дела. Никогда. И ты об этом знаешь.

Фримэн Мак-Нэлли поднялся и обошел комнату, останавливаясь то тут, то там.

– У тебя здесь полно прекрасных вещей, – вкрадчиво произнес он.

Т. Джефферсон Броуди сделал скромный жест, на который Мак-Нэлли не отреагировал.

Стоя спиной к адвокату, Мак-Нэлли заговорил:

– Берни Шапиро входит в группу Костелло. Они хотят отхватить себе кусок в деле отмывания денег. Мне это дорого обойдется. А я не люблю платить дважды за одну и ту же услугу.

Броуди промолчал.

Мак-Нэлли подошел к столу и уселся на угол, глядя на Т. Джефферсона Броуди сверху вниз.

– Ти, дам тебе совет. Ты хороший адвокат и вполне подходишь для моих дел. Ты знаком с нужными людьми и можешь попасть туда, куда мне путь заказан. Но если я когда-нибудь услышу… Когда-нибудь… Услышу, что ты рассказываешь кому-то о моих делах без моего на то разрешения, ты умрешь спустя два часа, как только я узнаю об этом. – Он наклонил голову и посмотрел Броуди прямо в глаза. – Ты понял?

– Фримэн, я адвокат. Все, что ты мне говоришь, остается между нами.

– Ты понял меня, Ти?

– Да. – Броуди с трудом шевельнул губами, выдавливая слово.

– Хорошо. – Фримэн встал и подошел к окну. Он отодвинул шторы и выглянул на улицу.

Секунд через десять-пятнадцать Броуди все же решил вернуться к разговору о деле. Последние десять лет он с успехом справлялся с такими подонками, как Мак-Нэлли. И хотя иногда случались напряженные моменты, нельзя было показывать свой испуг перед ними.

– Ты собираешься работать вместе с Шапиро?

– Не знаю. Нет, если удастся отвертеться. Думаю, что именно этот тип кокнул парня, который отмывал мои денежки. И он же наверняка разделался с парнем, который занимался кредитно-сберегательными кассами. Его звали Линкольн. Шапиро заплатил одной потаскухе по имени Суит Черри Лэйн, которая обслуживала парня, она его и подставила.

Т. Джефферсон Броуди навострил уши.

– Как выглядела эта Лэйн? – вкрадчиво спросил он.

Фримэн отошел от окна и снова сел в кресло, предназначенное для клиентов.

– Сорта шоколада, статная, с крепкими сиськами и тонкой талией, высокая, царственного вида. Настоящая цаца, клянусь.

– Предположим, кто-нибудь хочет проучить эту стерву, ты бы оказал такую услугу?

Медленная улыбка расплылась по лицу Фримэна.

– Выкладывай, Ти.

– Она ограбила меня, Фримэн. – Броуди сглотнул слюну и глубоко вздохнул. – Честно. Украла машину, часы, кучу добра из дому и еще четыреста тысяч долларов, которые Шапиро заплатил за этот кредитно-сберегательный бизнес.

– Не может быть.

– Да. Стерва прикинулась вдовой, подписала все бумаги, забрала чек, намешала мне «Микки» и обобрала до нитки.