В землях заката

– Мы над морем, – изменившимся голосом сказал Сирин. – Прощай, старушка Европа, мир праху твоему. – И чуть погодя добавил: – До чего же хороша машина!

Варламов не ответил, от избытка впечатлений заболела голова. Солнце ярко светило сбоку, самолет будто повис между блистающими облаками и темным небом. Резкий свет утомлял глаза. Варламов закрыл их и незаметно погрузился в сон.

Странные сны виделись ему в этой машине – стремглав летящей, но одновременно застывшей посереди неба.

Вот он идет по сумрачному коридору, и кто-то легко ступает у него за спиной. Ему не страшно – наоборот, на душе легко и хочется обернуться. Но в конце коридора ждет темная дверь…

Теперь он стоит на кладбище – это видно по белым надгробьям, – и держит на руках девушку с распущенными рыжими волосами. Девушка похожа на мертвую, но опять-таки, ему почему-то радостно…

Напоследок он видит мост над черной рекой. Мост исчезает, превращаясь в радугу, но дорога продолжается и по ту сторону радуги…

Варламов проснулся в смятении, но глянул вниз, и видения забылись. Под самолетом раскинулась феерическая страна: море протягивало голубые руки фиордов в мир заснеженных скал и ледяных рек. Справа к горизонту уходило другое море – голубовато-белое море снега и льда.

– Проснулся? – Голос Сирина звучал бодро. – Вовремя, под нами Гренландия. Сбрасываем подвесные баки.

Он проделал манипуляции на приборной панели. Вниз закувыркались две сигары, ранее висевшие под крыльями самолета.

– Теперь пойдем быстрее, – весело сказал Сирин. – Полпути позади. Должны долететь.

Во все стороны раскинулась снежная равнина, над ней слепящим комком повисло солнце. Что-то удивило Варламова, а спустя минуту стало понятно – солнце было заметно ниже, чем час назад. Оно опять спустилось к горизонту!

Зубы Сирина сверкнули в улыбке:

– Мы летим быстрее, чем вращается Земля на этой широте. Скоро солнце зайдет. Зайдет на востоке!

Снега остались позади. Снова скальные берега и синяя вода с плавающими кусочками сахара. Айсберги!

– Дэвисов пролив, – кивнул вниз Сирин. – Не хочешь пожить среди эскимосов?

И снова фиорды, снежные поля, синева моря… Наконец солнце и вправду коснулось горизонта, расплющилось в красную полосу и исчезло. В меркнущем свете спереди надвигалась черная полоса. Стало темно.

– Лабрадор! – В голосе Сирина прозвучала тревога.

Появилась луна, невидимая прежде в сиянии арктического солнца. Ее бледный свет не разогнал темноты внизу, лишь отразился в лужицах озер.

Еще с четверть часа ничего не происходило, потом на панели замигал красный огонек и приятный женский голос сказал: «Самолет попал в зону действия радара. Самолет попал в зону действия радара».

У Варламова сжался желудок, к горлу подступила тошнота. Сейчас их собьют! Представилось: на факеле огня к ним несется ракета, разлетаются обломки, и он падает сквозь километры пустого воздуха.

– Может, катапультируемся? – робко предложил он.

Сирин хмыкнул:

– Если бы нас засекли со спутника, тогда хана. А наземный радар – ерунда. Пойдем над землей.

Он повел штурвал от себя. Луна исчезла, стекла кабины затопила тьма. Тело Варламова потеряло вес – всплыл бы над креслом, если бы не ремни. Зато потом придавило так, что перед глазами поплыли огненные круги.

– Теперь посмотрим. – Сирин тяжело дышал.

Варламов поморгал – и едва не закричал от ужаса. Самолет несся над землей, смутно видимый лес стремительно утекал назад. Прямо на них летел холм, по вершине вырастал частокол деревьев. Варламов не успел вскрикнуть – зубы ляскнули, словно гигантский кулак ударил в днище самолета, он подскочил, и холм остался позади. Самолет обрушился вниз, но вскоре подпрыгнул снова.

И еще раз, и еще!

Втянув голову в плечи, Варламов скосил глаза на кресло пилота. Сирин не держал штурвал, изогнутая рукоятка ходила взад и вперед сама по себе.

– Копируем рельеф местности, – процедил он. – Самолет ведет автоматика. Сейчас опять уйдем на сверхзвук. Скорость будет меньше, чем на высоте, но нам уже недалеко.

Сделалось тише и скачки самолета не так ощутимы, но смотреть на землю без головокружения Варламов не мог. У него потом сильнее билось сердце, когда вспоминал этот полет. Наверное, так могла выглядеть чужая планета с борта космического корабля. Стремительно текли реки призрачной лавы – в них угадывались леса; молниеносно возникали и исчезали бледные протуберанцы – озера; проносились купола темных лун – гребни холмов…

– Машина делает полторы тысячи километров в час, – в голосе Сирина слышалась гордость. – Засечь нас радаром на этой высоте труднее, чем крылатую ракету.

Он замолчал. Понемногу стало светать, во второй раз начинался все тот же день. Вдруг самолет успокоился и пошел ровно, внизу понеслась серая гладь воды.

– Великие озера, – с облегчением сказал Сирин. – Мичиган. Поднимаемся.