В живых не должен остаться никто!

Через пять минут избиваемый уже не шевелился и никак не реагировал на удары. Увидев это, Марина подбежала к столику, схватила начатую бутылку водки и, неистово тряся, вылила её на лицо жертвы. Олег слабо застонал и зашевелился. Марина радостно вскрикнула, чуть раздвинула ему ноги и, мерзко улыбаясь, наступила на его мужское достоинство…

От дикой боли у Олега потемнело в глазах. Нечеловеческий вопль вырвался у него из глотки.

В это время пилот вертолёта что-то громко прокричал Молоту. Тот удовлетворённо покивал головой и, подойдя к Марине, сказал:

— Всё, хватит, девочка. Нашему гостю пора сходить.

Марина нехотя убрала ногу и отошла немного в сторону. Молот присел перед Олегом и, весело улыбаясь, сказал:

— Ну что, Олег, пришла пора прощаться. Тебе и твоей семье пора выходить. Пилот заметил стаю волков, и мы хотим немного порадовать их. Да, ты правильно меня понял, Олег: вы и будете им нашим подарком. И напрасно ты распалялся, угрожая нам, скоро от тебя и всей твоей семейки и косточки не останется, вы сгинете навечно. И всем будет хорошо: ты встретишься с женой и сыном на небесах, ну а мы обмоем удачное завершение своей операции.

Тут к Олегу подошел капитан Петренко, засунул ему в рот бутылку с водкой и, довольно посмеиваясь, прохрипел:

— Я добрый. На выпей, дружок, на посошок…

Все дружно засмеялись.

Чтобы не захлебнуться, Олег принялся судорожно глотать огненную жидкость. Когда бутылка опустела, капитан Петренко рывком открыл дверь вертолёта и, указывая на неё рукой, картинно добавил:

— Милости просим…

Снова послышался дружный смех.

Собрав последние силы, Олег тяжело прохрипел:

— Рано радуетесь! Я ещё вернусь! Я с того света вернусь за вами!..

— Ну что ж, будем ждать, — смеясь, сказал Молот и поволок Олега к двери. Петренко следом потащил труп жены, а Марина — сына.

От открытых дверей вертолёта резко дохнуло холодом. Но Олег этого даже не почувствовал — он давно замерз, да и к тому же, его сейчас волновало совсем другое. В его душе — последнее, что ещё жило в его умирающем теле — кипела ярость. И когда Олег увидел, как в открытые двери полетели трупы его жены и сына, он, собрав последние силы, яростно выкрикнул прямо в лицо Молоту:

— Не забывай меня, Молот! Жди! Я вернусь за тобой! Я вернусь за всеми вами!..

Договорить Олег не успел: мощный удар в лицо — и он, широко раскинув руки, полетел вниз, в чёрную пугающую бездну, навстречу своей смерти.

Олег падал спиной вниз и, сквозь раскрытые двери вертолёта, продолжал видеть улыбающиеся лица Молота, капитана Петренко и Марины. Они смеялись над ним, над его жизнью, над его смертью…

Но вскоре их лица поглотила тьма и перед внутренним взором Олега, как при замедленной киносъемки, потянулись кадры из его прежней жизни…

ГЛАВА 2

Январь 1998 г.

— Да что с тобой, Олег? На тебе лица нет. Заболел? — участливо спросил у Вдовина Олег его начальник и, по совместительству, глава фирмы «Маршал» Вадим Станиславович Рокоссовский.

Олег сквозь силу улыбнулся.

— Да есть немного. Голова побаливает…

— Это ты простыл, наверное. Две недели холода стояли — столбик термометра никак выше минус тридцати не хотел подниматься. Вот что, Олег, иди-ка ты лучше домой, я отпускаю. Сейчас без пяти четыре, к тому же сегодня пятница — завтра выходные, отдохнешь, подлечишься и со свежими силами в понедельник возьмешься за работу. Иди домой, хворые работники мне не нужны. Шучу, конечно.

— Спасибо, Вадим Станиславович. А документы я возьму с собой, поработаю дома…

— Э, нет, никаких документов. Отдыхай и лечись. А то превратишься к сорока шести в такого же дряхлого старика как я…

Олег невольно улыбнулся и посмотрел на своего шефа. На дряхлого старика Вадим Станиславович не походил никак. Стройный, подтянутый, ни грамма лишнего жира. Строгое, волевое лицо и густые короткие светлые волосы, в которых до сих пор не проблескивал ни один седой волос. Все женщины, которые видели Вадима Станиславовича в первый раз, давали ему никак не более сорока. Да, хорош, старик!

Олег немного скосил взгляд вправо и посмотрел на своё отражение в большом зеркале, что висело на стене. Слава богу, до сорока шести ему ещё далеко. Ему только двадцать семь. Хотя 13 марта будет уже двадцать восемь. И выглядит он довольно-таки неплохо. Высок, строен. Спортом хоть он никогда и не занимался, но каждодневная утренняя зарядка всё же позволяла держать себя в форме. Выпирающегося животика, как у многих своих сверстников, он пока не наблюдал.

— Всё, всё. Собирайся. Хватит раздумывать. Иди, Олег, домой. Считай это приказом. А приказы, как известно не обсуждаются. Тем более Рокоссовского…