Вааагх или орки наносят ответный визит. Книга 3

Отряд Болта быстро достиг потайного входа, на который указал информатор. Кэп снял со спины гретчина сканер и активировал устройство. Аппаратура пискнула, показывая, что за стеной существует пустое пространство, а механизм открывания двери расположен справа. Секретная панель входа откатывалась в сторону удаленно переданной командой – цифровым кодом, знать который информатор просто не мог. Но для Болта это не было проблемой – он не собирался сидеть возле стены и подбирать комбинацию. Он наметил точки для закладки взрывчатки и расторопный Бомба тут же налепил на стену аналог пластита. Орки отошли подальше и активировали детонаторы. Взрывы разворотили часть панели, оставив остальную створку нетронутой. Обнаружения на этом этапе проникновения Болт не опасался – сканер четко показал, что сигнальных линий от двери не отходит – она была полностью автономной. Хохмач и Грымза схватились за кувалды и в два приема разломали створку – металлический каркас залитый бетоном. У строителей стояла задача сделать потайной ход, а не создавать еще один рубеж обороны и сигнализации. Вот они и расстарались… облегчить оркам работу. Болт первым пролез в дыру, поискал с помощью сканера электрические линии и сигнальные провода расположенных дальше датчиков. Которых не было. Очевидно, тоннелем пользовались нечасто и надобности в расположении в нем кучи сигналок не видели. Или же установили их дальше по коридору. Однако расслабляться все же не стоило. Болт на всякий случай прилепил к стене подавляющую любой сигнал электромагнитную глушилку. Пройди теперь по тоннелю хоть стадо слонов, камеры и турели его не заметят. Если они не автономные, конечно. Так что сильно на эту штуковину Болт не рассчитывал – сканер все же надежнее. Он пойдет с ним впереди, остальные его подстрахуют. А там, как проникнем в подземелья храма, можно будет и порезвиться – смысла прятаться уже не будет. Главное, чтобы сейчас не спалили раньше времени. Кэп оторвался от экрана сканера и сказал:

- Вперед.

Саманта еле-еле разлепила глаза, едва очнувшись от очередной процедуры издевательств, которые механикусы называли исследованиями паранормальных способностей. Каждый день ее садили в кресло, подключали электроды к ее мозгу и начинали либо задавать вопросы, либо стимулировать некоторые участки мозга с помощью электричества, следя за выдаваемыми на экранах синусоидами. Только здесь, только сейчас женщина поняла, что люди в красных рясах ничего не понимают в биологии человеческого мозга и при проведении аугментаций просто действуют по шаблонам, разработанным, очевидно, еще в Темную Эпоху. Потому что для проведения ментальных исследований, наверное не надо пихать в голову подопытному электроды и прочие чужеродные механизмы, ведь таким образом можно нанести непоправимый вред его психическому состоянию. В Инквизиции хотя бы это понимали, а вот до механикусов ни в какую не доходило. И при этом еще называли себя учеными, механические садисты блин! Этим идиотам даже в голову не приходило, что у них в руках есть рычаг давления на нее – это ее сын! Тим сидел в соседней камере, которую быстро обложили негорючими матами, смотрел, как над его матерью измываются «ученые», усадив ее в пыточное кресло и тихо бесился. Мальчику оставалось только сжимать кулаки от бессилия – вызвать возгорание одежды на ком-нибудь из них он не мог. Механикусы учли первый опыт «общения с ним» и исключили все горючие вещества как из комнаты, так и с собственных тел. Тим видел, как роботы – людьми назвать их язык не поворачивался – раз за разом причиняют боль его матери, которая не могла сдерживаться и громко кричала, дабы облегчить страдания. А рядом с камерой всегда дежурил отец Тима. Он не обращал внимания на мольбы и просьбы мальчика о помощи. Курт превратился в безмозглого истукана, сервитора, машину, способную только исполнять приказы хозяев. Что он с удовольствием и делал – кормил объекты, убирал в камерах, обтирал их, когда они лежали без сознания. Потому что после матери наступала очередь Тима сидеть в пыточном кресле. У механикусов был свой план исследований, которому они целенаправленно следовали. И не отходили от него не на шаг.

Придя в сознание, Саманта ощутила нарастающую боль, пробежавшей волной по всему телу. Собственно, она должна была к ней привыкнуть, но пока не получалось. Сделав несколько вдохов и выдохов, она усилием воли чуть притупила ее, но боль не прошла. Потому что проклятые краснорясые кололи ее во все места, изучая, как реагирует мозг на раздражители. А он реагировал всегда одинаково – болью. Попытки объяснить железным придуркам, что они все делают неправильно, ни к чему не приводили. Это все равно, что слушать вопли говорящей табуретки, у которой надломились ножки, и продолжать садиться на нее или же раскачиваться. Правда, табуретка хоть за задницу укусить может, а вот Саманта не могла. Хотя, если зубы у табуретки повыбили или же у нее рот снизу, а не сверху, тогда да, тогда даже она ничего не сможет сделать.