Вакансия на жизнь (СИ)

только один игрок блатной, он же не помешает им победить, а баллы за победу

добавят всем одинаково. Говорят, что и на конкурсах красоты им лишние баллы

добавляют, только немного, чтобы они на планетарный конкурс не попали, его на

всю планету показывают, там люди сразу увидят, кто блатной, и скандал будет...

- Ну, хорошо, - сказал Артемов, - успехи по общественной линии тебе не светили,

а как же ты тогда выкручивался из положения?

- Ну, мне пришлось пойти на конкурс красоты. Они у нас проводятся среди ребят и

девчонок прямо перед Днем Истины. Я победил на городском конкурсе и попал на

провинциальный... - Огинки скривился.

- Что, тяжело там было?

- Не тяжело, но противно. Особенно на провинциальном... Там мало того, что надо

было догола раздеваться, так заставляли еще принимать всякие позы неприличные...

и все тело осматривали, нет ли где лишних родинок... И похоже, чего-то у меня

нашли, потому что на планетарный конкурс не пропустили... Но семь баллов за

красоту мне все же дали! - с гордостью закончил Огинки и взглянул на Николая.

- Значит, после этого конкурса у тебя стало 234 балла, - подсчитал Артемов. - И

что случилось потом?

- Потом, - снова повесил голову Огинки, - был урок генетики... Дело в том, что

пока я выступал на провинциальном конкурсе, наша учительница генетики сказала

всем принести на следующий урок один прибор, и сказала еще, чтобы это передали

всем отсутствовавшим. А мне никто не передал! В результате я пришел на урок без

этого прибора, она сказала, что я не готов к уроку, и вынесла мне замечание. Я

стал спорить, и она сделала мне еще одно замечание, за пререкания... Ну, правда

ведь, несправедливо?!!! - Огинки поднял на Николая свои огромные карие глаза.

Артемов не смог выдержать этого взгляда. Он неоднократно бывал на Земле в

горячих точках, ему частенько приходилось видеть детей, страдавших от войны,

болезней, даже искалеченных, но у них всех все же были в жизни какие-то

перспективы. У этого мальчика впереди была только одна перспектива - быть

усыпленным в этой тюрьме...

- А апелляцию ты не пробовал подать? - спросил он мальчика.

- Нет, - покачал головой тот. - Это все равно бесполезно. Их удовлетворяют

только в исключительных случаях, когда уже всем ясно, что совершена ошибка, а

здесь ничего не докажешь... Меня теперь может спасти только папа ценой

собственной жизни, но я не знаю, настолько ли он меня любит...

Одинки замолчал и уставился в пол. Говорить больше было не о чем. Николай

смущенно поблагодарил мальчика за беседу, попросил не падать духом, и

отказавшись от посещения других камер, спешно покинул тюрьму. В голове у него

зрел план, но для его осуществления надо было спешно встретиться с Шаехсом.

Глава 6. Как спасти мальчика.

Разыскав Шаехса, Артемов обнаружил, что тот чем-то сильно раздражен. Приступать

к выполнению намеченного плана в этой ситуации было бессмысленно, и Николай

решил выяснить сперва причину раздражения своего кносультанта.

- У вас какие-то неприятности? - спросил он.

- Да, извините... Тут у нас случилось чрезвычайное происшествие, один выродок

решил заняться вооруженным грабежом и перестрелял целую семью из трех человек!

Можете мне поверить, здесь такого не бывало целое десятилетие! Уж не знаю, как

его не выявили... Надо бы здешним психиатрам втык сделать за такую халтурную

работу!

- Приношу вам свои соболезнования... Не откажите журналисту в удовлетворении его

любопытства, но что вы собираетесь сделать с этим убийцей?

- Не стану брать на себя функции суда, но за такое исключительное преступление

его, скорее всего, приговорят к смертной казни. Такие приговоры у нас единичны,

но в данном случае это будет самое справедливое решение. Пусть лучше какой

хороший мальчик останется жить, чем этот ублюдок...

- А часто ваши граждане совершают преступления? - поинтересовался Артемов.

- Достаточно редко. Бывает, конечно, что получившие вакансии на жизнь подростки

начинают бузить, но это все несерьезно. Если в двенадцатилетнем возрасте они

могли себя сдерживать, то и дальше их можно будет призвать к порядку. А вот если

они даже под угрозой смерти не в состоянии обуздать свои антиобщественные

наклонности, тогда в более старшем возрасте с ними уж точно не справиться...

Видя, что Шаехс пребывает в некотором смущении из-за того, что расхваленная им

система селекции дала столь явный сбой, Николай решил перейти к своему делу:

- Я тут в вашей тюрьме повстречал интересного мальчика. Его зовут Огинки, ему не

хватило всего одного балла, да и тот с него сняли несправедливо. Он может

рассчитывать на пересмотр своего дела?

- Вряд ли, - сказал Шаехс. - Апелляции удовлетворяются очень редко, в конце

концов, в этом ли году, в следующем ли, а на каждую вакансию обязательно

найдется достойный претендент. Сохранишь жизнь этому мальчику - погибнет другой,

возможно, ничуть не худший.

- В таком случае, нельзя ли выяснить, не собирается ли кто из его родственников

пожертвовать ради него своей жизнью? Если нет, я хотел бы усыновить этого

мальчика и забрать его с собой.

- Хорошо, я наведу справки, - промолвил Шаехс.