Валютчики

– Будильник заведи, – я кивнул на допотопный будильник довоенного производства, почему-то напоминавший мне суровое школьное детство.

– Думаешь, разбудит? – В голосе сибирского компаньона звучало сомнение.

– Этот мертвого разбудит – звенит, аж на улице слышно.

– Ладно, – Серега присел на диван, – надо бы диван заменить – какой-то он у тебя…

– Не надо, – перебил я, – это сейф. Все, я пошел. Закрой за мной.

– Ага, – зевая, кивнул Серега…

– Позвоню, как приземлюсь.

– Угу, – частота зевков увеличивалась с каждым ответом, – звони…

…Водителем сегодня был Лева, и я с облегчением подумал, что не придется вдыхать пары польского перегара, волнами исходившие от вечно страдающего похмельем «Кефира». К тому же Лева когда-то был автогонщиком, и с ним можно было не опасаться опозданий или других неприятностей типа аварий.

– «Внучка»? – коротко спросил Лева.

Кивнув добродушному гиганту Сене, я устроился на заднем сидении «Фольксвагена» и сказал:

– Ага. У нас около часа.

– За глаза! – бодро ответил Лева, вдавливая педаль в пол…

Хватило и в самом деле за глаза и за брови. Мне даже пришлось минут двадцать посидеть в кафе на втором этаже, где какие-то народные избранники поперек себя шире решали важные вопросы за утренней рюмкой. Усевшись подальше от них, я заказал себе кофе, рассеянно глядя на летное поле и думая о Майе, которая наверняка обидится, если уже не обиделась, что я так и не позвонил ей. После того случая, когда, опасаясь за меня, она вышла ночью к цирку на Цветном, наши отношения из дружеских вдруг превратились в нечто большее. Нет, она еще не была «моей девушкой», но в глубине души я был уверен, что рано или поздно это случится. Мы переживали конфетно-цветочный период, несмотря на то что уже видели друг друга голыми. Но я романтик, по крайней мере, хочется в это верить, тем более что испытывал к ней куда более сильные чувства, чем казалось вначале. Было в Майе нечто такое, чему я не знал определения, но мне это очень нравилось. Подумав, что еще есть время, я допил кофе и подошел к стойке.

– Оль, можно от вас позвонить?

Стоявшая за стойкой миловидная девушка покосилась на шумных от утренних возлияний депутатов и поставила передо мной древний аппарат.

– Только недолго, ладно?

Я кивнул, набирая Майин номер, почти уверенный, что ее уже нет дома. Но ошибся. Майя сняла трубку и, словно обладая телепатией, уверенно произнесла:

– Ну и куда ты пропал? Я уж думала, не позвонишь!

Я молчал, не совсем уверенный, что она имеет в виду именно меня.

– Ден, алло?!

Я услышал, как она дунула в трубку и, сдерживая радость, быстро произнес:

– Прости, Май, вчера не было времени, вот, сегодня исправляюсь. А ты чего дома-то?

– Да кашель одолел, – ее голос и в самом деле показался слегка хрипловатым.

– Ты заболела?

– Не знаю, но на всякий случай отпросилась. Ты приедешь?

– Милая, извини, сегодня не смогу. Я улетаю.

– Улетаешь?! – Она не скрывала удивления. – Куда?!

– На Кавказ.

– Кавказ?! Но там же война!

– Кавказ большой, и там, куда я лечу, все спокойно, – я не стал уточнять, куда именно, – вернусь завтра и сразу к тебе.

– А вот завтра ко мне не надо. Сестра прилетает из Штатов, так что я даже не знаю, когда мы теперь увидимся.

– Ясно, – я умолк, не зная, что сказать, хотя перед тем как набрать успел заготовить пару шуток, чтобы услышать ее звонкий смех.

– Что тебе ясно?

– Что твоя американская сестра посетит нашу грешную землю.

– Дурак! – ответила Майя и засмеялась. – Ладно, может, сплавлю ее вечерком к бабушке, и ты сможешь приехать, но не обещаю!

– Вот это я понимаю сестра! – не удержался я от колкости. – Сколько вы не виделись?

– Лет пять, наверно, – подумав, ответила Майя.

Я заметил, что Оля делает страшные глаза и, кивнув ей, торопливо произнес в трубку:

– Май, мне нужно бежать! Посадку объявили!

– Я не слышала никаких объявлений, – уверенно возразила Майя, – не хочешь больше со мной говорить?

Ох, уже этот слабый пол!

– Что ты, милая! Просто надо еще оформить у девочек…, – сказал и чуть не прикусил язык.

– Каких еще девочек?!

– Билеты! Все, побежал! Целую! Позвоню, как смогу!

– Не отказывай себе ни в чем! – ответила Майя и через мгновение в трубке раздались короткие гудки…

…В депутатском зале я раздал девочкам заранее приготовленный дорогой шоколад в красивой упаковке и, пройдя контроль, где меня никто и не подумал обыскивать, вышел на летное поле. «Рафик», который должен был отвезти к самолету, стоял пустой. Водитель быстро докурил сигарету и, коротко поздоровавшись, лихо взял с места, а я подумал, что сегодня все стараются доставить меня, как можно быстрей, усмотрев в этом добрый знак. Не то чтобы я суеверный поклонник примет, просто, когда начинаешь какое-то новое дело, лишняя уверенность, что все получится, не повредит. У трапа уже никого не было. Поблагодарив водителя «Рафика», я выбрался из машины и взбежал по трапу, улыбаясь выглянувшей стюардессе.

– Здравствуйте! – Я протянул ей билет, откомпостированный в депутатском зале, и заметил на ее лице легкое удивление.