Вальсингамские девы

Кэсси колебалась и боялась беседы с мистером Лиабристом, но тот знал, как следует разговаривать с этим большим ребенком: он взял ее за руки, улыбнулся и подмигнул ей. Пораженная этим девушка тотчас же хихикнула.

– Пойдемте, маленькая мисс, я покажу вам фокус-покус! – весело сказал психиатр девушке. – Там, в той комнате, вы увидите настоящие чудеса! Готов поспорить на шиллинг – вы никогда не видели фокусы!

– Нет, никогда не видела… А вы меня не обманываете? – От предвкушения чего-то необычайно веселого и таинственного у Кэсси загорелись глаза.

– Ну что вы, мисс! Никакого обмана! Я – старый фокусник, и покажу вам немножко своего волшебства!

– Да, да! А можно Кэти пойдет с нами? – с готовностью сказала Кэсси, желая увидеть фокусы, которые ей пообещал этот старый фокусник.

– Нет, мисси, я показываю фокусы только детям, а ваша сестра уже взрослая, и фокусы ей неинтересны, – весело ответил на это психиатр.

– Но Кэти обидится! – Кэсси так прелестно сложила бровки, что все улыбнулись.

– Нет, милая, я не обижусь. Иди, а я буду здесь. Ты посмотришь фокусы, а я пока побеседую с виконтом, – ласково сказала ей Кэтрин.

Кэсси широко улыбнулась.

– Хорошо, Кэти! Я потом тебе расскажу! – воскликнула девушка, после чего психиатр еще раз подмигнул ей и повел ее в соседнюю комнату.

Когда дверь за Кэсси и мистером Лиабристом закрылась, виконт Уилворт вызвал прислугу и приказал принести чаю и ланч, а затем усадил Кэтрин в красивое большое кресло и сам сел напротив нее.

– Мисс Глоуфорд, я благодарен вам за то, что вы пришли и привели мисс Кассандру. Мистер Лиабрист очень заинтересовался случаем вашей сестры, когда я рассказал ему о ней, – сказал виконт собеседнице.

– И я рада, сэр, надеюсь, он поможет ей… Естественно, я не рассчитываю на то, что она обретет полный разум, но даже нескольких шагов вперед будет предостаточно, – с благодарностью ответила ему Кэтрин.

Кейт чувствовала дискомфорт, сидя в этом огромном, светлом, обставленном дорогой мебелью доме. Девушка сидела на самом краю кресла, напряженно выпрямив спину и не смела взглянуть по сторонам. Сияние вопиющей роскоши слепило ее глаза, поэтому Кэтрин опустила взгляд на пол и поднимала его лишь тогда, когда к ней обращался виконт.

– Будем надеяться, что лечение оправдает себя. Но, прошу вас, скажите, как вы проводите время в Вальсингаме? Изменилось ли что-нибудь за эти несколько дней? – поинтересовался виконт.

Кэтрин хотела, было, ответить, но в дверь постучала прислуга, принесшая ланч и чай. Поставив большой поднос на маленький резной столик, что стоял посреди кресел собеседников, горничная бесшумно удалилась. Виконт сам разлил чай по чашкам и с улыбкой протянул одну Кэтрин, но Кейт отказалась принять ее – девушке было страшно держать в руках хрупкий фарфор, и она боялась раздавить ее своими грубыми от работы ладонями. Увидев замешательство мисс Глоуфорд, виконт Уилворт не стал настаивать.

– Прошу прощения, мисс, кажется, Джейн несколько помешала вам начать рассказ, – извинился лорд перед Кэтрин.

– О, не страшно, сэр! В Вальсингаме ничего не изменилось, только разве что, родила одна наша знакомая. Девочку назвали Элли. Также от ужасной жары погибли три козы и два гуся. Да, к тому же, наша сестра Кристин переехала в Лондон… – начала рассказывать Кэтрин.

– Мисс Кристин уехала? – Виконт был так удивлен этой новостью, что забыл о правилах приличия и перебил девушку.

– Да, сэр

– Когда?

– Четыре дня назад, сэр.

– Но как это случилось?

– Приехал наш друг детства – Генри Гус, сэр. Он был сильно влюблен в Кристин в детстве, а когда вновь увидел ее, предложил ей выйти за него замуж и уехать с ним в Лондон, где он работает кучером у богатой знатной дамы.

– Вы помните фамилию этой дамы?

– Нет, сэр… Но, насколько я помню, у нее не английская фамилия… Ах, да, она немка, сэр. Кристин написала об этом в своем письме, – ответила Кэтрин.

Виконт нахмурился: его душу объяли сомнения.

– И ваша сестра согласилась уехать? – продолжил он допрос.

– Да, сэр. Кристин давно мечтала уехать из деревни, чтобы зарабатывать деньги и присылать нам новые хорошие вещи, – с некоторой гордостью за благие намерения сестры сказала Кэтрин.

– У вашей сестры благороднейшая душа, – тихо заметил виконт.

– Да, сэр, так оно и есть. Однако, до ее отъезда произошло неприятное происшествие: здесь за ней ухаживал один молодой человек и он был безумно влюблен в нее, а когда узнал, что Кристин помолвилась с другим, повесился. А его мать накинулась на Кристин с необоснованными обвинениями и оскорблениями. – Кейт глубоко вздохнула. – Но Бог им судья: и Джону, и его матери.

– Печальная история, – бросил виконт, однако равнодушный к смерти какого-то незнакомца. – Однако, это в прошлом. Как ваша сестра устроилась в Лондоне?

– Хорошо, сэр. Вчера мы получили от нее письмо, в котором она написала, что ее взяли работать в тот же дом, где работает ее жених, и что ее хорошо там приняли.

– Кем она устроилась?

– На кухню, помощницей, сэр. А где бы ее еще устроили, крестьянку-то?