Валутина гора

– Тсс! – Пётр приложил палец к губам, – молчи Кузьма, молчи. Если отец узнает правду, он не перенесёт этого. Он никогда не простит себя за то, что поднял на меня руку. Достаточно я горя ему принёс. Да и Анастасия…что будет с ней, когда она всё узнает? Мы не должны позволять и тени этих грязных слов коснуться Анастасии. Обещай мне Кузьма. Нет, лучше поклянись, что ты никому не скажешь. Поклянись Кузьма…

– А как же твоя жизнь Пётр? Что будет с твоей жизнью? Ты об этом подумал?

– Я справлюсь Кузьма. Справлюсь. А они нет. Клянись Кузьма. Клянись, что никто не узнает о том, что здесь произошло. Клянись.

Кузьма понурил голову и тихо произнёс:

– Пусть будет по твоему Пётр. Клянусь!

– Спасибо Кузьма, спасибо! – Пётр поцеловал его и направился к двери. Когда он вышел, отец отвернулся в сторону, всем своим видом показывая, что Пётр здесь лишний. Абашева успели унести слуги. Он к счастью, всё ещё был живой. Никого из друзей тоже не было. Они успели спуститься вниз и дожидались Петра.

Миновав отца, Пётр подошёл к Анастасии. Он уже собирался заговорить с ней, когда послышался гневный голос полный неприкрытого презрения.

– Не так давно, я собиралась принести вам извинения за свои слова. Но сейчас, я ещё раз убедилась в том, что вы в равной мере заслуживаете, как моей ненависти, так и презрения. Помните об этом сударь.

В ответ на эти слова, Пётр негромко ответил.

– Поверьте, сударыня, я никогда о них не забываю. И ещё несколько слов,… а впрочем, не стоит. Прощайте…Анастасия! В этой жизни, мы с вами больше никогда не увидимся.

Анастасия не могла оторвать взгляд от удаляющей фигуры Петра. Глядя ему вслед, она с замиранием сердца думала. Почему? Ну почему в его голосе звучала такая боль?

Глава 21

Месяца полтора спустя после произошедших событий, Анастасия застала опекуна сидящим перед камином. С глубоко печальным видом, он смотрел на горевший огонь. На коленях Арсанова старшего лежало раскрытое письмо. Анастасия села в соседнее кресло и протянула руки поближе к огню.

– Нелегко тебе приходится голубушка, – не глядя на неё, тихим голосом заговорил Арсанов старший, – никто к нам не приезжает, в гости не приглашает. Все вокруг только и делают вид, что нас не существует. Не знаю, как и быть. Ведь тебе в свет надобно. На балы, празднества…иначе как же замуж выйдешь? Ганецкий то, даже не думает приезжать. Ведёт себя так, словно не просил у меня твоей руки.

– Вот и хорошо, – спокойно откликнулась Анастасия, – останусь с вами батюшка. И никого мне кроме вас не нужно. Будем вместе жить, пока Пётр не приедет…тогда и уйду от вас – Анастасия осеклась. Она пожалела, что не подумала над своими словами, прежде чем произносить их. Опекун всегда болезненно реагировал на упоминание о сыне. Он сразу приходил в гнев и обрывал разговор. Но на этот раз, он лишь тяжело вздохнул и с печалью ответил:

– Не понимал я Анастасия, что в тот день навсегда потерял сына. Не понимал. В гневе был. Да и потом не образумился. Чего стоит это имение, все эти богатства, мнение общества, если Петра не будет рядом. Помыслить не могу, как же такое могло случиться? Где я недоглядел Петра? Почему он так поступил? А более всего меня терзает другой вопрос. А что если он прав был в церкви? И мог ли он дать такую клятву, если любил другую женщину? А если любил, почему мне не сказал? Начинаю думать, как бы оправдать сына и вспоминается его злодейство, когда несчастного Абашева пытался убить. Не может быть оправдан такой поступок. Не может. Понимаю, но всё же ищу Петру оправдание. Да что говорить? – Арсанов старший повернул к Анастасии горестное лицо и закончил: – Потерял я Петра. Умру так и не увижу сына.

– Ну, зачем вы так батюшка? – попыталась утешить его Анастасия, – одумается Пётр. Одумается и придёт у вас прощения просить.

– Не придёт голубушка, никогда не придёт! – Арсанов старший показал рукой на письмо, что лежало у него на коленях. – Абашев подал жалобу на Петра его превосходительству графу Салтыкову. Пётр разжалован Анастасия. Разжалован личным рескриптом государь императора! Его сочли недостойным звания русского офицера и с позором изгнали из лейб гвардейского полка. Его покрыли бесчестием. Гусарская форма, служба…они были всем для него.

– Господи! – прошептала ошеломлённо Анастасия, – я даже думать не могла, что всё так закончится. Что же он будет делать?

– Я вам отвечу на этот вопрос! – раздался позади них голос Кузьмы.

Оба одновременно повернулись, услышав эти слова, и удивлённо уставились на Кузьму. Ещё больше их потрясли слезы, что стояли в глазах старого человека.

– Пётр будет смерти искать. День за днём. Час за часом. Он будет искать её и не успокоится, пока не найдёт. Он никогда не вернётся сюда и не потому что не хочет, а единственно по причине того, что не позволит бесчестию коснуться вас двоих. Вы и только вы, виноваты в том. Господь бог не простит вашу жестокость. Вы его погубили! – вскричал Кузьма, – и за то, проклиная вас, ухожу из этого дома. Пойду искать моего мальчика. И найду, даже если весь белый свет придётся обойти.