ВАМП. Практикум по целительству

Женщина, недовольно посопев, начинает повествование заново, и вскоре я узнаю жутковатую историю.

Почти двадцать лет назад в Вышеграде кто-то убивал студенток целительского факультета. Да, кто-то покусился на то, что большинство считает милостью Создателя. Кто похищал девочек и зачем, так и не выяснили. Когда брат одной из них ворвался в оскверненный храм, фанатик ушел порталом, успев скрыть лицо рукавом плаща. Выжившая целительница потеряла память и тоже не смогла ничего поведать об убийце своей подруги. Лишь по незаконченному обряду установили, что собирались его провести во имя Искусителя…

— Говорят, бедняжка истекла кровью на руках брата, он снял ее с алтаря, чтобы разорвать ритуал, — завершает рассказ кастелянша и, помолчав, тихо добавляет: — Помню, парень тогда натворил бед с горя-то. Даже в гарнизон уходил и надолго пропал, попав в плен к четырехруким.

Что? В плен к степнякам? Мое сердце бьется, как птица в клетке.

— Вы… вы сейчас об искуснике Каррае говорите?

Я молюсь, чтобы мое предположение оказалось ошибочным. Мало ли кто еще из боевиков попадал к степнякам в плен?

— Ну да, о Каррае. А я разве не назвала имя? — искренне удивляется Кошкина. — Да, фанатик угомонился только после нападения на сестер Каррая и Ораша.

Я спотыкаюсь на ровном месте. Рассказчица так спокойна! Ее равнодушие и черствость злят. И мне приходится мысленно себе повторять, что прошло почти двадцать лет, что до сих пор болит только у тех, кто имел непосредственное отношение к жертвам… А люди любят делиться страшными и слезливыми историями.

Кастелянша рассказывает что-то еще, а я… а мне теперь понятны слова ректора о слабости Каррая к целительницам в беде. Помощь им — искупление за смерть сестры? Бедный искусник! И бедный Ораш… Несмотря на то что его сестра выжила, вряд ли она живет полной жизнью, зная, что убийца подруги все еще где-то бродит…

Разговорчивая госпожа смолкает, когда мы подходим к двери с квадратной металлической пластиной, на которой выгравирован номер «317». Замочной скважины нет.

— Отворите дверь, прикоснувшись ключом к бляшке с цифрами.

Я следую ее совету. Щелчок — и дверь открывается, впуская нас в просторную гостиную, оформленную в спокойных оттенках серого, бежевого и синего. Большой стол, мягкие лавки со спинками, компактная магоплита и холодильный шкаф, шкафчики и полочки на стенах. Кроме входной двери есть еще четыре, на одной — предсказуемо знак ванной комнаты, на остальных номера — «1», «2», «3».

— Девочки, я вам новенькую привела! — Женщина стучит в комнаты соседок, но никто не отвечает. — В библиотеке, наверное? Что ж, потом познакомитесь. Обживайтесь, разбирайте вещи, адептка. И добро пожаловать!

Она медлит на пороге, будто ей не хочется оставлять меня в одиночестве, но приходится.

Дверь с единицей открывается привычным способом — проворачиванием ключа в замочной скважине.

Светлая, с высоким окном комната радует чистотой и стенами приятного для глаз нежно-зеленого цвета, который благотворно воздействует на усидчивость студентов. Кровать на высоких ножках, как раз чтобы задвинуть под нее дорожный сундук. Есть шкаф, туалетный столик с зеркалом, на полу темно-зеленый ковер с мягким ворсом. Стола нет, значит, письменные задания придется выполнять в гостиной.

Конечно, комната до моей спальни дома недотягивает, но по сравнению с флигелем Совкиной это настоящий дворец.

Какое там «разбирайте вещи, адептка», которых, к слову, пока и нет, кроме казенных! Упав на пышную кровать, я раскидываю руки. Радость от того, что как нормальная студентка буду вставать на пару часов позже, не буду добираться до академии в метель и возвращаться по ночам, на какое-то мгновение вспыхивает снова, заставляя на время позабыть ужасы, рассказанные Кошкиной.

Отдохнуть удается всего несколько минут. В дверь стучат.

— Привет, — здоровается кареглазая шатенка, когда я открываю ей. — Кастелянша ушла насовсем? Или обещала вернуться?

— Привет. Она попрощалась.

Девушка, одетая в нежно-голубое домашнее платье, заметно расслабляется:

— Повезло нам. Видать, она занята, иначе застряла бы тут надолго, найдя свежие уши. Кстати, я Ива, Иванна Цветова, третий курс, целительство.

— Соннэя Близард, первый, тоже целительница.

— Приятно познакомиться, Соннэя, — улыбается соседка. — Я обед в столовой пропустила, перекусишь со мной?

— Спасибо, нет, но от чая не откажусь.

— Тогда ты занимайся разбором вещей, а я накрою на стол.

Мои первые впечатления: Ива прямая и светлая, как истинная целительница. Она сразу вызывает симпатию. Похоже, с одной соседкой мне повезло. Интересно, какая вторая?

Цветова не успевает уйти — в дверь снова стучат.

— Войдите, открыто.

— Близард, — в комнату вплывает моя сокурсница Элизара Нейсс, — с новосельем тебя.

— Ты совсем не удивлена, увидев меня здесь?

— Зная, кто убедил Магретт съехать к мужу, сложить два плюс два несложно.

Сердце екает.

— А подробнее можно, Нейсс?

Вместо нее отвечает Ива: