Вампир в Атлантиде (ЛП)

— Дэниел, ты мне доверяешь? — спросила Серай.

— Всегда, — тут же отозвался вампир.

— Нам нужно выйти на солнце.

На его лице не появилось и тени сомнения.

— Да, вот только, думаю, мы полетим.

Сильная и уверенная, Серай протянула ему руку.

— Сейчас, пожалуйста.

Дэниел притянул ее в свои объятия и взлетел в розовое, золотистое сияние зарождающегося рассвета. Вместе они парили высоко в небе, над людьми, которые любили их и которые их дождутся. Высоко над пещерами, тьмой и болью.

Солнечные лучи коснулись кожи влюбленных, словно лаская, и они изумленно уставились друг на друга, завороженные зрелищем.

— Я уже одиннадцать тысяч лет не видел рассвета, — сказал Дэниел с сияющими в солнечном свете глазами.

— Как и я, — ответила Серай, смеясь, плача и целуя его.

— Я хочу следующие одиннадцать тысячелетий встречать все восходы солнца с тобой, — сказал Дэниел.

Его любовь и искренность по яркости могли посоперничать с самим утренним светилом.

— Ну что ж, — задумчиво протянула атлантийка, — может, временами мне захочется поспать подольше.

Дэниел громко рассмеялся в утреннее небо, а затем поцеловал любимую так страстно, что, едва оторвавшись друг от друга, они тут же словно закружились в морском водовороте. Летя обратно к друзьям на землю, то есть на крышу собора в Гибралтаре, Дэниел так крепко прижал Серай к себе, что та с трудом могла дышать.

— Моя спящая красавица наконец-то очнулась, — прошептал он.

— А мой Прекрасный принц пробудил меня поцелуем.

Когда они, все еще страстно целуясь, наконец опустились на крышу, то услышали приветственные крики и аплодисменты. Разомкнув объятия, пара осмотрелась. Серай покраснела, когда поняла, какой спектакль устроила. Порядочная атлантийская принцесса никогда бы…

«Да к черту все», — оборвала себя принцесса на полумысли, выражаясь словами собственного отца.

— Какого хрена, — выпалила Серай, глядя на всех и улыбаясь. — Мне уже говорили, что я горячая цыпочка!

Будто в ответ на ее высказывание, небо раскололось надвое, над ними взорвался кружащийся поток воды, энергии и серебристого света, и громоподобный голос разорвал мирскую материю.

«ТЫ В САМОМ ДЕЛЕ ГОРЯЧАЯ ЦЫПОЧКА, ДОЧЬ МОИХ ДРЕВНИХ ВРЕМЕН. ТЫ ХОРОШО МНЕ ПОСЛУЖИЛА. Я РАД СНОВА ВИДЕТЬ МОЙ АМЕТИСТ ПОСЛЕ СТОЛЬКИХ ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ».

Все атлантийцы низко поклонились, а Дэниел, разинув рот, словно карп, так и остался стоять, глазея на Посейдона. Серай схватила любимого за руку и притянула ближе к себе.

Вампир лишь моргнул.

— Это… неужели вы…

«Я ПОСЕЙДОН, БОГ МОРЕЙ, И, КАК ВИЖУ, У ТЕБЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЕСТЬ ДУША, ИЗБРАННИК МОЕЙ ДОЧЕРИ».

— Вашей дочери? А я-то думал, это всего лишь фигуральное выражение, — пробормотал Дэниел, а Серай попыталась не рассмеяться.

— Так и есть, просто слушай, — шепнула она.

«ТЫ СОГЛАСЕН ВЗЯТЬ МОЮ ДОЧЬ ПОД СВОЮ ЗАЩИТУ И ЗАБОТУ С ЭТОГО ДНЯ И ДО ИСХОДА ВРЕМЕННЫХ ВОД?»

— Никто меня не остановит, — ответил Дэниэл и наконец поклонился.

Смех Посейдона зазвучал в воздухе, как раскат грома.

«ТОГДА ПОЧУВСТВУЙ ЭТО, НОЧНОЙ СТРАННИК, И ЗНАЙ, ЧТО ТЕПЕРЬ ТЫ ТОЖЕ У МЕНЯ В УСЛУЖЕНИИ, КАК ВОИН ПОСЕЙДОНА».

Водная и световая стрела пролетела по воздуху и врезалась в Дэниела, сбив того с ног, а когда он поднялся — рубашка была разорвана на клочки, а справа на груди красовался свежевыжженный символ воинов Посейдона. Серай, смеясь и плача, бросилась в объятия любимого.

— Теперь ты мой навсегда.

«ТОЧНЕЕ, ВЫ ОБА ТЕПЕРЬ ПРИНАДЛЕЖИТЕ МНЕ НАВСЕГДА. НО ДОВОЛЬНО ОБ ЭТОМ. МНЕ НАДОЕЛО ЭТО ЖУТКОЕ ЗАСУШЛИВОЕ МЕСТО. ОТДАЙ МОЙ АМЕТИСТ КОНЛАНУ. МНЕ ПОРА ОБРАТНО К МОИМ ОКЕАНАМ. ЖДУ ОТ ВАС ВСЕХ ВЕСТИ, ЧТО ВЫ НАШЛИ ПОСЛЕДНИЙ КАМЕНЬ, КОТОРОГО НЕ ДОСТАЕТ В МОЕМ ТРЕЗУБЦЕ».

И Посейдон исчез, оставив звенеть в утреннем воздухе лишь последние слова:

«УЖАСНОЕ МЕСТО».

— Зато тут сухо, — пробормотал Дэниел, а Серай рассмеялась, едва не падая от облегчения, радости и любви.

Когда Дэниел поцеловал ее прямо перед уходящим богом морей и всеми присутствующими, Серай услышала смех друзей и улыбнулась, прижимаясь к губам любимого. Разве есть что-то чудеснее возрождения под звуки смеха?

— Я буду любить тебя всегда и никогда не покину, — поклялась она, когда Дэниел наконец позволил ей заговорить.

— Чертовски верно, — проворчал он, и Серай рассмеялась.

— А это ты мне так по-мужски отвечаешь?

— Ну ты же знаешь.

— Снова-здорово, — воскликнул смеющийся Вэн. — Кажется, кому-то предстоит та еще поездочка.

Серай осторожно взяла аметист и посмотрела на Конлана и стоявшую рядом с ним женщину, должно быть, его жену.

— Полагаю, это принадлежит вам.

Конлан благоговейно взял аметист и опустил его в бархатный мешочек на своем ремне.

— Благодарю, — сказал он, низко кланяясь. — Похоже, вы спасли Атлантиду.

— Ты спасла своих сестер, — заговорила Райли, подходя ближе и улыбаясь Серай. — Гвен, Хелену и Мерлину. Они очнулись, совершенно здоровы и задают миллион вопросов.

— Мы оба их спасли, — ответила Серай, сжимая руку Дэниела.

— Теперь мы перейдем к следующему этапу. Нужно найти последний драгоценный камень из Трезубца — «Гордость Посейдона», — сказал Конлан.

Дэниел улыбнулся Серай.