Вампиры. Опасные связи (2010)

Она бросила на меня резкий взгляд, но не стала вступать и спор. Я держала ее за локоть, насколько хватило смелости, и почувствовала, как она задрожала и покачнулась.

— Так жарко, — выдохнула она. И действительно, на лице Дениз блестел пот. — Я поеду домой.

— Ты хорошо себя чувствуешь? Может, тебя подвезти? — с надеждой спросила я.

Но она покачала головой и ушла, обняв на прощание мужа Кит. Я чувствовала себя освеженной и стала выискивать кого-нибудь еще, кто словами или взглядом скажет мне, как хорошо я выгляжу. Уходила я одной из последних. Когда я обняла перед уходом Джерри, он плакал, но в то же время с трудом оторвал взгляд от моего декольте.

Через несколько недель я позвонила Дениз в Остин — поинтересовалась, что сказал доктор. Мне было интересно, а поскольку Дениз жила далеко и единственной нашей общей знакомой оставалась Эми, слухи вряд ли дошли бы до меня.

— Сердце, — сказала Дениз безучастным тоном. — У меня проблемы с сердцем.

Мое сердце стучало так, что вырывалось из груди; я с чувством положила на него руку.

— Дениз, дорогая, мне так жаль.

— Смешно, правда? — Дениз горько рассмеялась. — Я-то думала, что прощаюсь с Кит, а сама уже болела и даже не знала об этом.

— Такое может случиться с любым из нас, — глупо и неискренне пробормотала я, а сама думала: «Только не со мной».

Примерно через месяц я снова ей позвонила, но мне не ответили, и больше я ничего о ней не слышала. Поскольку других общих знакомых у нас не было, вряд ли я узнаю, что с ней случилось, хотя могу догадаться. Я очень переживаю за нее. Остается лишь надеяться, что в последние дни с ней рядом был близкий человек: дети или внуки, товарищ по походам или лучший, чем я, друг.

После поминок Кит и исчезновения Дениз какое-то время я чувствовала себя превосходно. Я занималась в спортзале по три часа в день, и Вонда была очень довольна моими успехами. Раз в месяц я посещала спа-салон для полной очистки пор. Записалась к стилисту и, с ужасом обнаружив, что мои любимые сине-зеленые оттенки делают меня старше, в отличие от подобранных стилистом цветов, заменила практически весь гардероб. Я начала встречаться с тридцатилетним мужчиной, с которым познакомилась в спортзале. Он думал, что мне тридцать пять, и постоянно шутил, что женщины в возрасте хороши в постели.

Я также занялась различными зарядками для ума: кроссворды, кассеты на иностранных языках и числовые последовательности перед сном. Но эти упражнения продвигались гораздо хуже, чем физические. Я по-прежнему забывала имена, а если кто-то заговаривал со мной, когда я отвечала на телефонный звонок, то я теряла нить обоих разговоров, и как минимум раз в неделю я забывала ключи. Так дальше продолжаться не могло.

Эми обрадовалась моему звонку и согласилась встретиться. Я приехала к ней на работу и с наслаждением прошлась по колледжу. Я внимательно оценивала всех встреченных девушек, ни разу не проиграв им в сравнении, и далеко не один едва достигший совершеннолетия студент с восхищением смотрел мне вслед.

Эми разговаривала в своем кабинете со студентом. Она увидела меня через полуоткрытую дверь и помахала рукой. Должна признать, что, несмотря на полное лицо, улыбка у нее была сияющая. Она выглядела усталой, и я заволновалась, что оттягивала встречу слишком долго, что последние нагрузки сделали ее бесполезной для меня. Как примерный ученик перед встречей с наставником, я присела в кресло у входа в ее офис и стала строить запасной план. Иногда до меня доносились обрывки их разговора; меня пугал и в то же время ободрял тот факт, что я практически ничего не понимала.

Когда студент вышел из кабинета, я внимательно его осмотрела, панически решая, смогу ли при необходимости его найти. Но он настолько углубился в оставленные ему Эми записи, что едва удостоил меня взглядом. Эми подошла к дверям кабинета, после поминок она стала еще больше, но двигалась на удивление грациозно. Она протянула мне руку, и, затаив от плывущей ко мне удачи дыхание, я поднялась с кресла и пожала ее. Эми накрыла мою руку своей.

— Как приятно снова тебя увидеть, Мэйдисон, — сказала она с неожиданным пылом, и я насторожилась, не зная, чего она от меня хочет.

Довольно скоро я поняла ее радость. После нескольких месяцев, проведенных с младенцем или со студентами, Эми жаждала взрослого общества. Более того, она чувствовала себя одинокой. Ребенок заставил ее понять, как не хватает в ее жизни партнера. Она хотела, чтобы мы стали друзьями, а не только знакомыми; она хотела, чтобы мы стали любовницами.

На такое я пойти не могла. В любом случае я не стала бы встречаться с человеком, который выглядел как Эми, но мои обстоятельства делали отношения между нами невозможными. Мой образ жизни достаточно труден и без любви. Поэтому для меня любовь исключалась раз и навсегда.