Ван Хелсинг

У нее истощался запас сил, и тогда она нетерпеливо заглянула внутрь, готовая возликовать. Но экипаж оказался пуст! Вернее, не совсем пуст... там лежали какие- то трубки, обмотанные вокруг длинных серебряных шипов. Серебро! Зашипев от злости, она попыталась поскорее улететь отсюда, понимая, что попала в хитроумную ловушку, расставленную Ван Хелсингом. Через секунду экипаж с грохотом свалился в долину, и казалось, весь мир вокруг Вероны взорвался вместе с ним.

«Мне больно! Что происходит?» – успела подумать она. Верона попыталась взмыть в воздух, чтобы заняться самоисцелением, но тут же поняла, что не в силах этого сделать. Что-то крайне неприятное, видимо, уже случилось с ней. Осмотрев себя, она увидела три серебряных шипа, вонзившихся ей в грудь, причем один угодил прямо в сердце.

Нет-нет, этого не могло случиться! Это все проделки того страшного человека, Ван Хелсинга! Он один виноват во всем!

Верона почувствовала, как сама приобретает человеческий облик, причем довольно быстро... В последний раз к ней вернулась способность что-то чувствовать.

Она ощутила, как отпускает ее власть Дракулы, и она больше не принадлежит ему. Теперь она поняла, кто же он такой на самом деле: чудовище! Вероне показалось, что она наконец пробудилась от долгого и кошмарного сна, и теперь ощущала легкость в сердце, нет, даже не в сердце, а где-то еще глубже.

Впервые за сотни лет она почувствовала, что такое покой. Все уже почти закончилось для нее, и теперь земля притягивала, манила ее к себе. Впрочем, все это уже не имело никакого значения. Она была снова свободна...

* * *

Ван Хелсинг видел, как вампиры стараются удержать в воздухе экипаж. Наконец та невеста Дракулы, которая старалась больше другой спасти чудовище, тоже не выдержала, и какое-то расстояние до земли экипаж все же пролетел один. Прогремел взрыв. Карл знал свое дело и прекрасно понимал, как подействует глицерин. Затем Ван Хелсинг увидел и все то, что произошло с нетопырем, который держался рядом с экипажем до последней секунды. Сработало! Значит, они расправились и со второй невестой графа!

«Остается последняя тварь!» – с удовольствием отметил про себя Ван Хелсинг.

Через мгновение из леса выехал точно такой же экипаж, как и первый, но на козлах сидела Анна. Из окошка высовывался Карл. Ван Хелсинг даже успел заметить, что несчастный Франкенштейн по-прежнему находится внутри экипажа, напротив монаха.

– Вперед! Вперед!

Лошади второго экипажа поравнялись с шестеркой Ван Хелсинга, и он ловко перепрыгнул на козлы, заняв место рядом с Анной. Она сосредоточенно глядела на дорогу, но он по-дружески подтолкнул ее и улыбнулся принцессе.

Почти в тот же миг огромный разъяренный зверь, одним махом перепрыгнувший через лошадей, очутился на козлах. Правда, действуя скорее исключительно по интуиции, Анна и Ван Хелсинг успели соскочить со своих мест по разные стороны экипажа, и теперь он судорожно цеплялся за его дверцу, а оборотень очутился на кучерском месте один. Но потом чудовище очень быстро сориентировалось и начало пробираться по крыше, отыскивая путь к отступлению, по пути разбив все четыре фонаря, прикрепленные к ее углам.

В ту же секунду оборотень исчез где-то в темноте леса, и одновременно крыша экипажа вспыхнула и загорелась от пролитого из фонарей керосина.

* * *

– Карл! – громко окликнула монаха Анна. Дико оглядываясь по сторонам, он увидел лицо девушки, прижавшееся к окошку. Она находилась снаружи, каким-то чудом все еще удерживаясь за стенку экипажа. Судя по выражению лица принцессы, силы ее уже были на исходе.

Рванувшись к дверце, монах тут же распахнул ее.

* * *

Языки пламени почти добрались до ладоней Ван Хелсинга, и тут экипаж сильно тряхнуло. Видимо, колесо наехало на какую-то кочку, и он, не удержавшись, свалился на землю. Судорожно работая руками, он попытался найти хоть какую-то опору, чтобы ухватиться за нее, и ему подвернулась ступенька экипажа. Ван Хелсинг в отчаянии вцепился в нее, тело его беспомощно волочилось по земле, а экипаж продолжал мчаться вперед на полной скорости.

Через пару секунд Ван Хелсинг выпустил ступеньку, но теперь ухватился за переднюю ось, продолжая тащиться по дороге. Заднее колесо бешено вращалось между его ногами. Ван Хелсинг прекрасно понимал, что долго так ему не продержаться, но другого выхода не оставалось. Если он сейчас выпустит из рук спасительную опору, то наверняка погибнет.

– Карл! – что есть сил прокричал он, призывая на помощь монаха.

* * *

Карл услышал вопль Ван Хелсинга, но ничего не мог сделать, так как в это время старался помочь Анне забраться в экипаж. Она по-прежнему находилась снаружи. Но это еще не все: в экипаже внезапно стало тепло, очень тепло.

– Я могу помочь ему, – заявил Франкенштейн.

Монах считал, что привлекать чудовище к спасению Ван Хелсинга было делом опасным. И все же другого выхода не оставалось.

– А ты меня не убьешь? – засомневался монах.

– Только в том случае, если ты еще помедлишь.

* * *