Ван Вэй Тикет (СИ)

-- Потому что с тем, кто меня послал, лицом к лицу можно встретиться лишь один раз. Ты в самом деле хочешь с ним повстречаться?

"Конечно же, нет!" -- отчаянно заверещала каждая клеточка моего тела, каждый бит моего сознания. Все разом. Кроме чёртика, который, посмеиваясь, с бесстрашной ехидцей подталкивал меня вперёд.

Вэрса печально мигнул.

-- Лучше один раз увидеть, -- сказал он. -- Даже не увидеть. А прочувствовать. Прожить.

Извилистые деревянные пальцы, похожие на обломанные сучки, принялись вертеть шпенёк, и я заметил, как стрелки на экране побежали обратно. Очень скоро движение так ускорилось, что они слились в неразличимый круг, будто по циферблату проносились тревожные тени. И вдруг всё замерло.

И всё исчезло.

И сразу появилось вновь.

Только не было ни леса, ни лагерных ворот прямо по курсу.

Я сидел за столом и таращился в экран компьютера, на котором раскинулась панорама моей он-лайн игрушки. Темнели развалины.

С каким-то непередаваемым радостным ужасом я осознал, что вот-вот оттуда полетят камни и трещащие фиолетовые шары. Но я увернусь. И накажу всех, кто там прячется. Я пробью все степени защиты и даже завалю большого босса, а потом останутся две вредные верещащие ерундовины...

С кухни донеслись голоса. Знакомые. Звонкие. Щекочуще смешные.

И я понял, что камни и шары полетят, но я не стану уворачиваться. Потому что меня вот-вот пошлют в магазин. И я побегу. Немедленно. С невероятным энтузиазмом. С радостью высшей степени. И готов буду бегать миллион раз.

Потому что ничего ещё не случилось.

Потому что... я скосил глаза вправо и увидел длинную рукоять молотка, у основания захватанную грязными пальцами... молоток никуда не взметнётся.

В этот миг я ещё не схватил его, ломая нечто непередаваемо хрупкое и важное.

А те, на кухне... которых я снова мог с теплотой называть "папа" и "мама"... ещё не предавали меня, покупая путёвку в лагерь.

В этот миг и мысль такая, наверное, им в голову не приходила.

Я ещё не превратился в проблему, которую надо решать быстро и кардинально.

Более того, я не собирался в неё превращаться.

Там, на экране, под действием летящих камней и шаров, моё здоровье стремительно таяло. Ещё чуток, и я завалюсь, а экран покроет кровавая пелена.

А мне всё равно, потому что я находился здесь, по эту сторону экрана, у себя дома.

Игрушка стала ненужной, плоской, неинтересной. Вместо пыхтящего выплывающего из тумана Большого Босса я видел, как иду меж магазинских полок, складывая в корзину всё необходимое.

Меня ещё не отправили в тот вариант будущего, но я уже мысленно был там.

Зовите. Посылайте. Я готов. Только не покупайте мне билет в один конец. Только не становитесь такими, кто готов его купить. А я никогда-никогда не стану таким, кто способен швырнуть молоток в живого человека.

Верьте мне!

Скрипнула дверца шкафа, и оттуда вылез леший.

Да я меньше удивился бы, если бы из монитора выломился в комнату Большой Босс.

Не вязался пришелец чужого лесного мира с моей прежней городской жизнью.

И мне внезапно стало грустно, потому что ничего ещё не закончилось.

Хотя голоса на кухне звенели и звенели.

На деревянной ладони лежал Ulysse Nardin Chairman Diamond Edition с замершими стрелками на экране. Сбоку сверкал рифлёный шпенёк для перевода стрелок. И высилась гладкая загадочная кнопка.

-- Забирай часы, -- хрипло поторопил леший. -- Жми кнопку. Тогда ЭТО время станет ТВОИМ. Настоящим. Тем, которое сейчас.

Я схватил мобилу, словно она собиралась исчезнуть.

И коснулся кнопки. Не нажал, а погладил легонько, как залог, что есть он у меня -- Путь к Счастью. Но прежде хотелось узнать.

-- Меня не отправят в лагерь? Точно-точно?

-- Но ты же не станешь хвататься за молоток! -- удивлённо воскликнул леший.

-- И всё останется, как прежде?! И не будет никакого лагеря, затерянного в лесу?!!!

Леший поморщился.

-- Лагерь никуда не денется. Просто ты, если правильно будешь себя вести, в него не попадёшь.

-- А Лёнька? А Килька? А Жорыч и Кабанец?!

-- Они тут причём? -- спросил леший.

-- Я не... -- фраза началась, но тут же скомкалась и стихла.

Пусть только меня оставят. Дайте лишь задержаться в нормальной жизни. Всё будет пучком! Я же знаю, что должно случиться. Я просто отправлюсь на место сбора. Я что-нибудь придумаю, чтобы автобус никуда не уехал. И все останутся в городе. И все будут живы.

-- Ты, верно, думаешь, что можешь всех спасти? -- спросил гость из запределья. -- Поверь, это не так. Все, кому положено уехать, отправятся в лагерь. Однако тебе никогда не найти туда путь. Искривление будет отводить твою жизнь от любого с ним касания. Жизнь -- тёмный лес. И разве не сумею я запутать в нём все тропинки, которые сочту тебе ненужными?

-- Я буду знать о лагере? -- вопрос прозвучал выстрелом, а следом отправился ещё один. -- Или забуду?

-- Чистить память -- это не ко мне, -- развёл руками леший.

-- Но как же тогда жить? Как жить, зная, что где-то исчезают люди? И ничего не делать!

-- Живи, как все прочие. Ты даже не представляешь, о каких мерзостях известно большинству людей. Но они прекрасно живут, убедив себя, что изменить ничего невозможно.