Ванга

В СССР к проблеме подступались с иной стороны. Под вопросы, связанные с экстрасенсорикой, подводилась материальная база, людей, обладавших определёнными способностями, исследовали. Ещё до перестройки Институт мозга под руководством Натальи Петровны Бехтеревой занимался обследованием Анатолия Кашпировского. В те годы он не был знаменит на всю страну, но в определённых кругах имел известность, так как являлся руководителем киевского центра психотерапии и использовал свой «метод» лечения на практике. «Сразу обнаружилось его действие на многие параметры жизнедеятельности пациентов, менялся, например, анализ крови и т. п. Но это как раз не является странным. Слово может вызвать у человека румянец, учащённое сердцебиение и многое другое. Однако слова Кашпировского действовали многократно сильнее. Мы так и не разобрались, в чём же заключается “магия” его воздействия. Не мог и он сам этого объяснить. Таким образом, единственным выводом было признание того, что “феномен Кашпировского” есть, а “метода Кашпировского” нет. Это чисто индивидуальное явление. Возможно, если бы мы могли продолжать работать с ним, то в конце концов разобрались. Но исследования были свёрнуты: у него не было желания идти дальше. Его реакция вполне понятна: ему не хотелось на многие месяцы (если не годы) уходить от активной деятельности и становится лабораторным кроликом. Кстати, это общее поведение и настоящих, и дутых уникумов. Они полагают, что у них есть сила, и предпочитают не изучать её происхождение, а использовать её». Похожими способностями обладала и Ванга. Люди у неё на приёме словно под гипноз попадали: испуганно отвечали на её вопросы, как должное принимали отрывистые ответы, часто не имевшие по сути никакого важного значения. Кто знает, может, у посетителей и пульс от волнения учащался, и сердце билось сильнее.

Феномен циркового, эстрадного артиста Вольфа Мессинга тоже пытались исследовать. Чем-то именно эта фигура похожа на Вангу: о нём сложено множество легенд, часть из которых создавал он сам лично. Его детство не было окрашено радостными красками. Как и Ванга, он жил в бедности, а отец денно и нощно работал в чужом саду: «Маленький деревянный домик, в котором жила наша семья — отец, мать и мы, четыре брата. Сад, в котором целыми днями возился с деревьями и кустами отец и который нам не принадлежал. Но всё же именно этот сад, арендуемый отцом, был единственным источником нашего существования. Помню пьянящий аромат яблок, собранных для продажи. Помню лицо отца, ласковый взгляд матери, детские игры с братьями». Мессингу в детстве тоже являлся некий «пророк», как и Ванге «всадник», который предрекал ему великое будущее. Позже легенды о верно сделанных предсказаниях множились: создавался прекрасный миф, не развеянный по сей день, а лишь подкрепляемый фильмами и некоторыми книгами (небольшое количество попыток объективно описать биографию Мессинга тонет в огромном океане домыслов). «Интересно, что большинство людей, общавшихся с Мессингом вне выступлений, вовсе не упоминают чего-либо необычного и только повторяют чужие рассказы о чудесах телепата — прежде всего взятые из его же мемуаров», — пишет в своей книге Вадим Эрлихман о чудесах, творимых «магом». Схема раскручивания легенды во многом похожа на ту, что использовалась для работы с Вангой. Важным отличием является только то, что из-за малообразованности и слепоты сама Ванга не принимала активного участия в сочинении легенд — этим занималось её окружение.