Ваниль и Корица. Fairytale

Пробыв с ним несколько часов, с удовольствием сыграв роль его спутницы, я, пожелав ему успехов в завоевании ночной клубной жизни Питера, вернулась домой, оставив своего героя в окружении нескольких особ женского пола, для которых его внимание было невероятно важным, по крайней мере, такой вывод я могла сделать из их поведения возле него.

Меня совершенно не трогало это. Посмотрев на них со стороны, я могла лишь махнуть рукой. Пускай. У каждого своя планка и своя оценка приличности.

Приняв ванну, переодевшись в одну из любимых пижамок, я забралась под одеяло, где с превеликим удовольствием принялась мечтать о скором празднике. Так было у меня всегда. За несколько недель до дня рождения я начинала грезить предстоящим событием, придумывая желания, которые обязаны были сбыться. Я придумывала себе сказку, в которой жила все это время.

Ноябрь уже скоро должен был кончится. Ведь на календаре может и медленно, а верней, просто не так быстро, как мне хотелось, наступала пора двадцатых по счёту дней. Может, все это было глупо, но я просто не могла не отсчитывать дни.

Но кто мог знать… что в этот раз темные силы, которые всегда возникают вместе со всем светлым и сказочным, захотят очернить мой самый любимый, самый долгожданный праздник.

=== 45. Он ===

— Как можно быть таким бесполезным? Таким морально ущербным и попросту непригодным ни для чего ответственного? — нависнув надо мной, проорал начальник.

— Но я не…

— Ты не справился, не справился с самым простым, с самым легким заданием, что тебе доверили. И что ты после этого хочешь?

— Я-я-я…

— Ты уволен. Уволен и… я обязательно позабочусь о том, чтобы твоя карьера не состоялась.

— Простите… — меня бросило в жар. От страха, от обиды.

Я так старался, столько приложил усилий, но… как же так? Ничего не вышло. Я облажался. Я ничего не смог сделать. Все те зацепки, что я успел накопать за предоставленное время… оказались абсолютно бесполезными. Меня засмеяли все присутствующие, а начальству пришлось краснеть. Я не понимал… как, как смог допустить такое. Как вообще позволил кому-то усмехаться над собой, да еще и стоять в ступоре, молча хавая все говно, что валилось на меня из их хавальников.

Чувствуя приближающуюся истерику, я, не представляя уже, как спасти свою должность, свое место, перебив руководство, завопил:

— Не надо, пожалуйста!

— Не надо что?

— Не надо меня увольнять. Не надо портить мою карьеру, я это не заслуживаю! Нет! Не заслуживаю!

Внезапно все передо мной почернело.

— Мать твою! — вырвалось из меня. — А-а-а!!!

Пытаясь осознать, что происходит, я резко приподнялся, лежа в кровати.

— Блять-блять-блять! — схватившись за ногу, я грохнулся обратно, при этом плотно сжав челюсти.

Спрятав лицо в подушке, я молча ждал, когда судорога с невыносимой болью, накинувшаяся на мою ногу, пройдет.

— О-о-о… — спустя некоторое время отпустило. — Пиздец!

Прижав ладони к лицу, я, уже окончательно выбравшись из своего сна, глубоко вздохнул.

Слава Богу, это был сон. Всего лишь сон. Терпеть не могу такие фокусы. Когда сны настолько реалистичны, да еще и бьют по самому больному.

— А вот и ад! — простонал я, услышав звук будильника. — Добро пожаловать!

Начавшийся день нес в себе много хорошего для многих из жителей планеты. У кого-то были дни рождения, свадьбы, повышения должностей, зарплаты… вот меня опять перекосило в эту сторону.

Все дело было в том, что лично для меня этот будний день лучше бы и не начинался. Сегодня, именно сегодня, мы с Гошаком должны были выступить перед руководством ничего не подозревающей компании, которая считала, что перед ней будут говорить ничего не подозревающая компания уже в виде нас, и в конце должно было получиться так, что мы хорошие, они — нет, и с помощью добрых слов и тонкости убеждения, все должно было разрешиться материально в нашу пользу. Тихо и мирно. Это было главным условием Павла, не желающего пачкать репутацию фирмы хоть какими-то черными фактами. Как это можно будет сделать, я не мог особо представить. Но факт того, что возле нас прижилась змея, был, безусловно, доказан. Ну… коряво, конечно, но… все-таки вопросы возникали.

Меня напрягало, что сегодня я должен был поставить точку в этом деле… почему я, для меня было не очень понятно, но даже если не учитывать эту несправедливость, больше всего колеблело мой мозг от того, что Пашин отец однозначно не будет присутствовать при этом, а значит, помощи от него я не получу. Но об этом я знал хотя б заранее, о том что возле меня не будет и Павла, выяснилось буквально вчера.