Vanitas

— Не знаю. — С досадой бросила Люц в сторону и скрестила руки под грудью. — Не хочу обнадеживать раньше времени, но вроде бы я наткнулась на кое-какую «ниточку». Жду подходящего момента, чтоб без подозрений выбраться из замка и во всём убедиться. Мне кажется — за мной слежка.

Рагнар нахмурился, задумчиво постучал пальцами по подбородку и выдал вердикт:

— Вполне возможно. Смотри в оба. Используй тайные ходы и не светись.

«Да знаю я!» — разражено подумала она, а вслух спросила:

— А что с остатками зелья, которое я принесла? Есть успехи?

Герцог с явной досадой покачал головой, расплескав по груди длинные светлые волосы. Люц только сейчас заметила, что одет он был «по-домашнему»: рубашка с расстёгнутым воротом, узкие брюки, сапоги до колен. Ни дублетов, ни колетов. Так торопился свидеться с ней? Или только от королевы вышел? Или шел?

— Слишком мало образца и слишком сложный состав. И если я ещё могу предположить, что цвет у зелья специфический из-за синь-травы, то концентрат риски отбивает нюх и других ингредиентов я чётко различить не могу. Но они все безвредны для терринов, я уверен.

— …либо изготовитель умело маскирует отраву, — тихо дополнила она.

Рагнар отмахнулся.

— В любом случае зелье варил не террин. Больше скажу — его делает Нестор. Так с чего ты решила, что Кейран травит моего брата?

— А может они в сговоре? — схватилась за мысль Люц.

Лэр скривился, как от зубной боли.

— Какая Нестору от этого польза? Сейчас он десница! Правая рука Императора. А если на трон взойдёт Кейран, десницей станет Виктор. Почему, ты думаешь, твой сводный брат ещё не получил «химерность» за заслуги? — он выгнул бровь и сам ответил: — Потому что это тра-ди-ци-я! Подле бессмертного правителя Ригеля всегда находится человек. И его долг — взрастить династию «десниц». Самых компетентных и преданных помощников короля. Болезнь Магнуса всё меняет. В интересах Нестора — вылечить его как можно скорее. Только так он сохранит позиции.

Люция закивала, соглашаясь.

— А что было в посылке Розалии? — полюбопытствовала.

А вдруг расскажет?! На волне вдохновения и раз тема зашла.

Но гадкий герцог лишь насмешливо блеснул глазами и загадочно улыбнулся.

— Ну, так не честно! — картинно надулась она.

Его улыбка стала шире и коварнее.

— Я лишь перестраховываюсь. Вдруг ты решишь подставить меня, как сейчас мы пытаемся подставить племянничка?

— Но я поклялась в верности! — возмутилась Люц и прижала ладонь к груди. К месту, где находился магический крестик, и в голове её зазвучали слова клятвы. И клятва эта будет с ней до самой смерти. Её или герцога.

Штука безвременная, к сожалению, а от долга служения её сможет освободить лишь сам господин.

— Ты не раз показывала, как умеешь находить лазейки.

Люция опустила руки и хмуро уставилась на него. Герцог тоже смотрел на неё цепко и холодно, пусть и продолжал тонко улыбаться.

Он чуял, кто она. Не глупая девчонка, мечтающая о принцах, красивых платьях, балах и женихах; не наивная крестьянка, очарованная роскошью и падкая на деньги; не милая девочка с розовыми облаками в мозгах. Она опасная, коварная змеюка, проникшая в логово таких же змей, только крупнее.

Но кто сказал, что смертоносность зависит от размера? Самые ядовитые гады — маленькие.

— Поэтому вы меня цените? — тихо спросила Люция, не отводя глаз.

Рагнар склонил голову на бок и усмехнулся углом рта.

— Не только. Главная твоя ценность — недооценённость. Никто не подумает на тебя. Конечно, если не будешь глупить и светиться. Потому что ты — сестра Виктора. Потому что ты — с Двором Мечей, а он далёк от политики и борьбы за трон. Потому что никто не воспринимает тебя всерьёз, — выдохнул он на ушко.

Старший брат Магнуса нависал над ней скалой, упираясь руками в стену возле её головы. Люц затаилась, как кролик перед удавом, пульс грохотал в ушах.

— Единственное, что тебе стоит знать касаемо посылки, — вполголоса заговорил лэр, находясь всё в той же близи. — Кейран в итоге получил её. Пусть и с отсрочкой. Да, — ответил на её испуганно распахнутые глаза, — ты не обозналась. Это была она. Возможно, качество чуть хуже, всё же Розалия работала в спешке, но уповать на это не стоит.

— И всё же, что там? — едва слышно вымолвила девушка.

«Яд»

, — сказал ей тогда змеелюд.

Яд для терринов.

Рагнар смерил её недовольным взглядом, поджал губы и после долгой паузы полной колебаний… сдался.

— Стебли редких цветов. — Помолчал, добавил: — И… в лекарстве Магнуса их нет. Точно.

«А значит и повода «утопить» первого принца» — без слов поняла Люция и стукнула кулаком по стене.

Прикусила губы, чтоб сдержать ругательство, отвернулась и увидела в узкой щёлке-просвете между нишей и гобеленом — распахнутый глаз. Любопытной служанки. Лицо, голова с оттопыренными ушами, тело, простое платье и чепец — всё прилагалось.

И она их видела.

Люцию и герцога. В весьма провокационной позе.

А возможно и подслушивала.

— Ой, — вымолвило это недоразумение ушастое и отшатнулось. И прежде чем кто-то из заговорщиков успел сообразить, юная горничная умчалась прочь по коридору. Только пятки и сверкали.