Варяги и Русь

Адам Бременский упомянул короля данов Heiligo, правившего у данов в период после поражения, нанесенного норманнам и данам королем Арнульфом, который, по словам хрониста, практически истребил норманнов. Здесь имелась в виду битва при Лёвене (современная Бельгия) 891 г., в которой император Арнульф Каринтийский нанес поражение войску норманнов, так что, как пишет Адам Бременский, «сто тысяч язычников пали сраженные… и нападения норманнов были остановлены, и так Господь отомстил за кровь своих верных слуг, за кровь, которая лилась в течение семидесяти лет»[851]. И далее Адам Бременский пересказывает слова Свена Эстридсена (1047–1076), который по просьбе хрониста, перечислял своих предков: «После поражения, которое потерпели норманны, правил, насколько мне известно, Heiligo, которого его народ любил за справедливость и святость. Его сменил Олоф, который прибыл из страны свеонов и силой оружия подчинил себе королевство данов. У него было много сыновей, и двое из них — Гнула (Ghnob) и Гюрд (Gurd) завладели троном после смерти отца… что после смерти правителя свеонов Олофа, который правил со своими сыновьями, трон занял Сигтрюгг, он правил недолго, и его изгнал сын Свена Хардекнют из страны норманнов (шведские переводчики считают, что здесь речь идёт о выходце из герцогства Нормандия. — Л. Г.). Но об их правлении мало что можно сказать… все они были язычники, но несмотря на то, что короли часто менялись… христианская церковь не была совсем уничтожена…»[852].

Последние описания в рассказе относятся к 915 г., а время жизни Heiligo приходится на рубеж ІХ-Х вв., что совершенно очевидно из рассказа Адама Бременского. Тем не менее Мельникова, перечисляя всех носителей имени Хельги, отодвигает время правления Heiligo на целых сто лет ранее: «…конунг Heiligo конца VIII в., которого Адам Бременский называет „мужем, любимым народом за [его] справедливость и святость“, — видимо, согласуй с его именем характеристику, выдержанную в христианском духе»[853]. Исторически это — грубая ошибка. Но благодаря этому выполняется важная задача: правление короля данов по имени Heiligo отодвигается подальше от времени правления князя Олега и исключает, таким образом, неудобные вопросы: «Король данов по имени Heiligo — Хельге есть, а где его великие подвиги?»

Нет этих подвигов ни у датского современника Олега Вещего по имени Heiligo, ни у какого-то другого правителя данов этого периода.

— «Как сейчас помню, вроде был и такой правитель, — напрягает память Свен Эстридсон, — и даже хороший был человек, а больше и сказать о нем нечего. Потом пришли правители свеонов и все захватили. А потом пришли другие завоеватели. Но тоже ничем особенным себя не отметили». И вот из этой-то безликой череды мелких правителей, не способных у себя дома создать что-то существенное, норманисты пытаются выводить русского князя Олега Вещего!

«Не исключено, что выходцем из этой среды (т. е. из среды квазиисторичес-ких персонажей. — Л. Г.), — делает Мельникова ни на чем не основанное заключение, — был и тот Хельги, который оказался в Восточной Европе, во главе смешанного войска захватил Киев и стал великим русским князем»[854].

Так что, исторических персонажей нет, предлагаются только квазиисторические, то бишь вымышленные. Занавес падает, finita la comedia. Ничем иным, как комедией из театра абсурда не назовешь ту ущербную картину, которую норманисты пытается натянуть на великие исторические события из русской истории ІХ-ХІ веков.

Исконные древнерусские имена Вольг/Ольг/Олег и Вольга/Ольга

Олег и Ольга — древнерусские имена из самого архаичного именного слоя. Как всякие древние имена, они видоизменялись, принимали разную форму. Наиболее архаичные формы это — Вольг/Вольга для мужского рода и Вольга/ Волга для женского рода, но в летописях наряду с ними можно видеть Олег и Ольга, поскольку чередование с начальной в и без нее было типично для древнерусского языка. В летописях можно встретить эти имена в обоих вариантах, т. е. как с начальной в как Волга, так и без нее как Ольга/Олга. Вот несколько примеров из ПВЛ: «В

ольга же бише в Киевѣ сѣ сыном своим дѣтьским Святославом…», но далее: «И послаша деревляне лучьшие мужи, числом 20, в лодьи к Ользе… Ольга же повелѣ ископати яму велику… И заутра Волга сѣдящи в теремѣ…» Или такие фразы: «Вольга же, раздая воем по голуби… И повеле Ольга…», «иде Вольга Ноугороду и устави по Месте повосты…»[855]

. В Ипатьевской летописи под 1196 г. встречается написание Вольгович наряду с Олеговичи.

Древность мужского имени Вольга подтвержадается тем, что данное имя сохранилось в былинах. Это, например, известный Вольга Святославьевич, богатырь наших былин. Данный цикл былин принадлежит к наиболее архаичному слою в русском былинном эпосе. По какому праву норманисты начинают свой анализ с формы Олег, а не с формы Вольга? Потому что введение архаичной именной формы Вольга может нарушить стройность германофильской казуистики.