Варяги и Варяжская Русь. К итогам дискуссии по варяжскому вопросу

Установив этот неутешительный диагноз, Кузьмин тогда и позже на широком материале показывал, что русская история не ограничивается одной Киевской Русью, и что параллельно с ней и даже задолго до нее, существовали другие русские образования (территории). И он приводит многочисленные свидетельства иностранных источников, зафиксировавших в Восточной и Западной Европе (исключая Скандинавию) применительно ко второй половине I — к началу II тысячелетия н. э. более десятка различных «Русий» (вначале ученый говорил о близких и родственных Русиях, но затем пришел к выводу, что они этнически разнились). Это прежде всего четыре Руси на южном и восточном побережьях Балтийского моря (о. Рюген, устье Немана, устье Западной Двины, западная часть нынешней Эстонии — провинция Роталия-Русия и Вик с островами Эзель и Даго), Русь Прикарпатская, Приазовская (Тмутаракань), Прикаспийская, Подунайская (Ругиланд-Русия). И, как объяснил исследователь, основная часть известий о руси (первоначально ругов, но со временем почти повсеместно вытесненное именем «русы») почти не задействована учеными из-за того, что «они не укладываются в принятые норманистские и антинорманистские концепции начала Руси». Особо выделяя из балтийских Русий Роталию, он отмечал, что о ней много говорит Саксон Грамматик, и что именно с ней датчане вели многовековые войны на море и на суше. В 1343–1345 гг. именно эти «русские», напомнил историк, возглавили восстание против Ливонского ордена, а «русские» села и позднее будут упоминаться в документах, касающихся этой территории. В 2002–2003 гг. Кузьмин локализовал здесь «Руссию-тюрк» комментатора Адама Бременского и в ее пределах поместил «Остров русов» восточных авторов, видя в нем о. Саарема (Эзель), называемый сагами «Holmgardr» (калька обозначения «Островная земля», исландское «Ейсюсла», искаженное немецкое «Эзель») и переносившими иногда это имя по созвучию на Новгород. В «Руссии-тюрк» он видел Аланскую Русь (или Норманский каганат), созданную в IX в. русами-аланами после их переселения с Дона из пределов разгромленного хазарами и венграми Росского каганата.

Проблему варягов и руси Кузьмин рассматривал в тесной связи с процессом образования государства у восточных славян, специфика которого заключалась в том, что форма организации племенных союзов в VI–IX вв. выросла на почве территориальной общины и представляла собой стройную, созданную снизу, прежде всего в хозяйственно-экономических целях систему, в которой высший слой еще не отделился от низших звеньев. Но эта естественная государственность, говорил Кузьмин, «экономически целесообразная земская власть не могла простираться на обширной территории». Поэтому возвыситься над ними и объединить их могла лишь власть внешняя, выступившая в Поднепровье в лице полян-руси, а затем «рода русского», видимо, объединявшего выходцев из Поднепровья, Подунавья и Прибалтики и являвшегося паразитарным по своей сути, и главное занятие которого были война и торговля. Но объединение, созданное руссами, оказалось прочным по причине взаимной заинтересованности: они, довольствуясь в основном лишь номинальной данью с подвластных славянских племен, взяли на себя обязанность их защиты, «столь важную вообще в эпоху становления государственности и особенно важную на границе степи и лесостепи внешнюю функцию».

Видя в варягах вообще поморян (вар — одно из древнейших обозначений воды в индоевропейских языках), собственно варягами, варягами в узком смысле слова Кузьмин считал вагров-варинов, населявших Вагрию (Южная Балтика), племя, принадлежавшее к вандальской группе, к IX в. ославянившееся, и имя которых распространилось на всех балтийских славян между Одером и южной частью Ютландского полуострова, а затем на многих западноевропейцев. Колонизационный поток с южного побережья Балтики на восток, вобравший в себя как славянские, так и неславянские народы, в том числе фризов и скандинавов, начался под давлением Франкской империи с конца VIII века. Варяги, прибыв на Русь, привнесли сюда свой тип социально-политического устройства. По заключению ученого, «это в конечном счете тот же славянский… основанный полностью на территориальном принципе, на вечевых традициях и совершенно не предусматривающий возможность централизации». И именно для этого типа характерна большая роль городов и торгово-ремесленного сословия, в связи с чем на Севере и была создана полисная система.