Варвар

− И что мне сделать? – спросил Энрар, пожимая плечами. – Они не знают, кто им платил и зачем нужно было нападать на рыбацкое селение. Их заданием было устроить там разбой.

− Но тогда это отвлекающий маневр, где основное действие? Я тебя спрашиваю?!

Крайд резко развернулся, схватил Энрара за застежку плаща, чтобы дернуть на себя как мальчишку на глазах у сопровождающей их стражи и горожан.

− Кто сказал, что оно состоялось? – спросил Энрар жестко, хмурясь и сжимая руку собеседника. − Если вы хотите меня разозлить – это плохая идея, − добавил он тихо.

У Эрварда дернулась бровь, он скривился, но плащ всё же отпустил.

− Ищи, − сказал он. – Не стража, а безобразие какое-то, − ворчал он себе под нос, ускоряя шаг.

− Не обращайте на него внимания, − шепнул командиру молодой стражник. – Он в последнее время совсем не в духе.

− Это слабое оправдание для главы города, − глухо пробормотал Энрар, поправляя плащ и следуя за Крайдом.

С одной стороны он понимал его: происходило что-то действительно странное и неразумное, с другой – Энрар был убежден, что подобные странности – повод стать осторожнее и рассудительнее, а не бросаться на людей вокруг.

В полном молчании они дошли до крепости, миновав пару узких переулков, дошли до камеры и даже вошли внутрь. Из напряженных раздумий мужчину вывел бодрый голос Крайда:

− Доброе утро, Девин, − поприветствовал он барона. – Как вам мой подарок?

− Что из всего случившегося в моей жизни вы называете подарком? – спросил мужчина, поднимаясь на ноги и гордо вскидывая голову.

− Вы можете сидеть, я не возражаю, − сообщил ему Крайд с улыбкой и тут же расположился на спешно принесенном для него стуле.

− Я постою, − ответил пленник, косясь на Энрара, внимательно следившего за происходящим.

− Разве вы не были рады визиту вашей дочери? Она очень хотела вас увидеть.

− Вы хотите сказать визиту подосланной изменницы? – спросил барон резко, глядя собеседнику в глаза.

− Ох, барон, мне кажется, вы всё перепутали, − почти смеясь возразил Крайд, делая вид, что он не заметил выпада. – Наверно вы всё же в обиде на меня за здешнее содержание. Я могу перевести вас в апартаменты поудобнее. К тому же будьте уверены: того, кто посмел поднять на вас руку, я непременно казню. Энрар, ты выяснил, кто это был?

Начальник стражи посмотрел на начальника, немного помедлил и спокойно ответил, зная, что врать бессмысленно:

− Это был я.

Крайд болезненно выдохнул. Его буквально перекосило. Нервно хватая ртом воздух, он медленно сжимал кулаки. Глаза эштарца наливались кровью, но Энрар продолжал наблюдать за ним, стараясь не поддаваться инстинктам.

− Ты в своем уме?! – буквально взревел Крайд, подорвавшись с места, и резким ударом в грудь впечатал Энрара в стену. – Я же прямо здесь твою бестолковую голову по стене размажу!

− Постойте! – уверенно вмешался барон. – У вас нет причин злиться на этого человека. Я сам спровоцировал его и даже ударил первым.

− Вы защищаете его? Почему? – спросил Крайд, медленно отпуская подчиненного.

− Я за справедливость, − уверенно ответил аристократ. – Я не буду помогать вам, не буду служить и клятв приносить не стану. Мне всё равно, что вы сделаете со своим цепным псом, но я всегда буду за правду. Это отличает меня от вас.

− Какие речи. Аж противно, − выдохнул Крайд и, потирая переносицу, поспешил к выходу.

Продолжать этот разговор он не видел никакого смысла.

Энрар же не спешил удалиться.

− Почему? – спросил он тихо, как только они остались одни.

− Береги ее, − ответил мужчина и опустился на лавку, закрывая усталые глаза.

Энрар только кивнул и вышел, тут же застыв в коридоре. Трое стражников, вооружившись тяжелыми дубинами, явно ждали его.

− Прости, командир, у нас приказ, − сказал один из них, пожимая плечами.

− Закройте сначала камеру, − холодно ответил Энрар.

Он ожидал чего-то подобного, потому просто снял с пояса меч, чтобы руки сами не совершили того, о чем он потом пожалеет, потер ноющее левое плечо и напомнил себе, что сопротивляться бессмысленно.

***

Вилия стояла дома в центре гостиной и смотрела на фарфоровую куклу, сидевшую на маленьком комоде у стены. Она сама расположила там свой дорогой и совершенно бесполезный подарок, не желая признавать, что она хотела эту вещь. Зачем ей эта кукла Вилия никогда не понимала, просто смотрела на нее через окно лавки последние десять лет. Красивая, дорогая, никому не нужная.

Теперь, глядя на рыжие кудри и мягкую улыбку на белом, искусно созданном личике, женщина вдруг подумала, что смотрит на себя саму − такую же красивую, гордую и никому не нужную. В прошлом.