Варвары против Рима

Эта сеть имеет очень давнюю историю. Еще в четвертом тысячелетии до нашей эры полированные каменные топоры из диорита (магмы, затвердевшей на земной поверхности) в массовом порядке изготавливались в центральной Бретани и расходились оттуда по миру. Радиоуглеродное датирование показало, что мегалитические монументы в прибрежных районах Атлантики не связаны со средиземноморским влиянием. Похоже, что здесь с незапамятных времен существовали тесно связанные системы верований, построенных на понятиях Космоса и Смерти, и что Португалия, южная Бретань, Ирландия и Оркнейские острова были культурными центрами, искусство и архитектура которых были схожи.

Раньше считалось, что причиной такого сходства были массовые миграции народов и что кельтская культура была занесена племенами, вторгшимися из Центральной Европы. Однако совсем недавно археологи предположили, что культурное влияние распространялось за счет коротких морских путешествий и речных сообщений, которые связывали разбросанные и, возможно, очень разные общины в сеть торговли и общения.

В доисторические времена Атлантическое побережье демонстрировало «ошеломляющую взаимосвязь культур»[12]. Шейные украшения, сделанные из золота, добытого в Ирландии, обнаруживаются в Корнуолле, Нормандии и Бретани. Шейные кольца из южной Иберии отыскиваются в Бретани, Северной Британии и Северной Ирландии. К счастью для археологов, эти народы следовали довольно странному обычаю: они норовили бросать массу ценных вещей в болота и озера либо закапывать в землю. Какими бы ни были причины такого вопиющего расточительства, оно дало нам кое-какие сведения об их мире. С переходом к железному веку общность культур Атлантического побережья становится еще более очевидной благодаря обычаю жертвовать мечи, щиты и копья, что указывает на общую систему ценностей. Иногда оружие имеет и сходную конструкцию.

Итак, культура и языки, которые мы теперь называем кельтскими, возможно, не были занесены в Западную Европу пришельцами с Востока, а могли зародиться здесь, на Атлантическом побережье. Другими словами, происхождение кельтов может быть связано с сетью прибрежных сообщений в Атлантике.

Реки также были важными путями культурного обмена. Вот почему кельтская принадлежность так сильно выражена и на западе Центральной Европы, в районах к северу от Альп, где протекают такие большие реки, как Дунай, Рейн, Рона, Сона, Сена и Луара. Мы просто не знаем направления потоков.

Зато мы уверены, что примерно с 440 г. до н. э. кельты из придунайских областей начали переходить Альпы и селиться в Северной Италии вокруг озер Комо и Маджоре. Они также создали поселение на месте, где сейчас расположен Милан. И неудивительно, что мы узнаем о кельтах больше, когда они вступают в контакт со сплошь грамотным миром классической античности.

НАСКОЛЬКО КЕЛЬТЫ БЫЛИ ВАРВАРАМИ?

Многие из наших сведений о кельтах железного века пришли от греков, а не от римлян[13]. Платон путал их с другими варварами, которым нравилось воевать и напиваться до бесчувствия. Беспробудное пьянство — постоянная тема всех упоминаний о кельтах в течение последующих 800 лет. Диодор Сицилийский, описывая I в. до н. э., изображает кельтов как типичные «пивные бочки». «Винохлебы» — возможно, более точное определение. «Были они, — рассказывает Диодор, — чрезвычайно склонны к употреблению вина»[14]. Они не разбавляли его, как греки, водой и пили, «пока не валились без чувств или не впадали в безумие»[15]. Вам это ничего не напоминает?

Очевидно, что кельты были не из тех парней, которых уважающий себя грек пригласит отобедать: «Они были похожи на деревянных идолов, с густыми волосами, с космами, напоминающими лошадиную гриву. Некоторые были чисто выбриты, но другие — особенно те, кто занимал высокое положение, — брили только щеки, оставляя усы, закрывавшие весь рот, и, когда они ели или пили, на усах, как на сите, застревали крошки»[16].

Особенно шокировала консервативных патрициев классического мира вульгарная манера кельтов одеваться: «Галлы выказывали… любовь к украшениям. Они носили на шее золотые воротники и браслеты на руках и запястьях, а у тех, кто обладал какой-либо должностью, одежды были крашеными и с золотой вышивкой»[17]. Можно себе представить трезвых римлян в их белых тогах, с неодобрением глядящих на эти иноземные безвкусные украшения! Все это были явные признаки серьезного морального падения, которые неизбежно должны были проявиться на поле боя: «Такое легкомыслие делало их невыносимыми, когда они побеждали, и заставляло впадать в панику, когда дела шли плохо»[18].

С другой стороны, управиться с ними было не так-то легко. Кроме всего прочего, они были охотниками за головами и «возвращались с битвы с головами врагов, висящими на шее лошади, а затем прибивали эти головы к воротам, чтобы все видели»[19].