Ваше благородие. Дилогия (СИ)

Поезда в то время ходили не так быстро, как сейчас. На паровозной тяге сильно не разгонишься, зато у пассажиров всегда находилось время, чтобы обсудить все вопросы, на которые у них не находилось времени в повседневной столичной жизни, особенно в условиях министерства внутренне них дел, бывшего как бы государством в государстве.

- Расскажите мне, как вы видите военную реформу, - предложил мне Столыпин, держа в руках мои семь пунктов.

- Российская армия в кратчайшие сроки должна стать современной и боеспособной армией. Первое – перевооружение современным оружием, причём российского производства, а не импортным, типа японских винтовок «Арисака», пылящихся на складах. Будущее за ручным автоматическим оружием. Увеличить производство патронов и снарядов. – Второе. Офицерский состав учить военному деле настоящим образом. Нужны боевые офицеры, а не паркетные шаркуны. В армии повсеместно отменить «прусский шаг». Мы – русские и шагать должны как русские. Отменить разноцветные мундиры и эполеты всякого рода, а также уменьшить количество золота, вензелей и всяких шифровок на погонах всех военнослужащих, как ненужное расходование средств, выделяемых на оборону. Стрелковую подготовку сделать основной дисциплиной, по которой оценивается боеготовность части. Офицерский корпус нужно пополнять грамотными специалистами и выпускниками университетов. Третье. Организовать централизованное снабжение армии продовольствием и не обременять полки ведением своего войскового хозяйства, создавая предпосылки для финансовых махинаций и злоупотреблений.

- Так, а вот вы пишете про изучение истории, это ещё к чему? – спросил меня премьер.

- История – это очень опасное оружие, которое не только острое, но ещё и обоюдоострое, - начал объяснять я.

- Какое ещё острое оружие? - усмехнулся Столыпин. – Наши доблестные воины под предводительство князя Олега прибили его щит над вратами Царьграда. Разгромили всех половцев и печенегов, терзавших русскую землю. На Куликовом поле освободились от монголо-татарского ига. Штурмовали турецкие крепости. Изгнали войско Наполеона из России. Александр Невский, Дмитрий Донской, Александр Суворов. Михаил Кутузов. Павел Нахимов. Одни эти имена что стоят! – патетически сказал Столыпин.

- Пётр Аркадьевич, - сказал я, - прошу выслушать меня спокойно и уже потом дать оценку моим словам. Князь Олег был в Царьграде в 907 году, когда московского княжества не было и в помине, а было Киевское княжество и была Киевская Русь. А это не Россия. Москва появилась только одна тысяча сто сорок седьмом году, когда печенегов и хазар уже не было в помине и они не терзали Россию. И Московское княжество появилось только в 1263 году и не без помощи Золотой Орды. Куликовская битва была в 1380 году, а монголо-татарское иго пало в 1480 году. В этот промежуток хан Тохтамыш сжёг Москву и побил множество русичей. И Киевская Русь была присоединена к Московскому княжеству только в 1654 году во время Переяславской Рады. Поэтому, когда народ будет изучать историю так, как это положено, то это может сказаться и на единстве Российской империи, созданной из ранее бывших самостоятельными царств и княжеств, наименования которых перечислены в гербовой записи Его императорского Величества.

- Да вы говорите, как махровый революционер, - возмущённо сказал Столыпин, - откуда вы такой ереси набрались?

- В основном за счёт самообразования и периодического чтения Книги судеб, - сказал я. – Там про всё прописано, даже о том, что после великой войны распадутся Австро-Венгрия, Оттоманская и Британская империи.

- А что Россия? – спросил Столыпин.

- Это всё будет зависеть от нас и от того, какую национальную политику будет проводить правительство. Все части империи исподволь стремятся к независимости и любая ситуация будет использована ими, чтобы получить свободу.

- Я в это не верю, - твёрдо сказал премьер, - Народы наши обожают своего императора, и империя наша будет стоять ещё тысячу лет и ничего с ней не сделается. Русский народ – самый лучший народ в мире. Народ-богоносец, всё самое лучшее будет происходить от него и весь мир приедет учиться у него.

- Вынужден огорчить вас, Пётр Аркадьевич, - сказал я. – Всё подчиняется закону дерьма.

- Снова что-то неприятное? - предположил Столыпин.

- Объективное всегда нелицеприятно, - сказал я. – Так вот. Господь создал человека из праха и в прах он превращается в конце своей жизни. С этим вы не будете спорить? – спросил я премьера.

- Разве с этим можно спорить? - подтвердил мой собеседник и начальник.