Ваше благородие (СИ)

Проект царь-танка забраковали окончательно и в нынешней истории уже не будет встречи конструктора с ЕИВ и их игрушек с деревянной моделью танка. Зато я познакомился с профессором Жуковским лично.

Его превосходительство действительный статский советник Жуковский Николай Егорович по приезду в Петербург пожаловали ко мне в кабинет лично при полном параде в вицмундире со звездой ордена Станислава первой степени и орденом Святого Владимира третьей степени на шее.

— Милостивый государь, — грозно начал он, — прошу объясниться по поводу того оскорбления, которое вы нанесли мне на заседании ВУК с разбором проекта царь-танка.

Вот они круги по воде. Прав был Козьма Прутков, когда сказал своё незабвенное: бросая в воду кирпичи, считайте круги ими производимые, иначе ваше занятие будет пустым времяпровождением. У меня ещё на следующую неделю назначена встреча с полковником Фёдоровым, изобретателем автомата.

Я быстро встал, предложил профессору Жуковскому стул и отправил помощника в буфет за двумя стаканами хорошего чая с бутербродами. В буфете меня знали и никогда и ни в чём не отказывали, зная мою щепетильности в уплате всех долгов.

— Ваше превосходительство, — сказал я, — искренне рад личной встрече Вами и поверьте мне, я никогда не допускал оскорбительных высказываний в адрес светила российской науки и родоначальника аэродинамики, которая ещё принесёт такую славу, о которой не догадываются наши современники. Авиация — это освоение безбрежного воздушного океана, и я верю, что скоро аэропланы всех систем будут бороздить небо, перевозя пассажиров и грузы и во всём этом будет чувствоваться рука профессора Жуковского и его учеников.

А тут и помощник мой поспел с подносиком с чаем и записочкой со стоимостью всего на нём.

— Ваше превосходительство, — начал я, но был остановлен профессором, — господин штабс-капитан, называйте меня просто по имени-отчеству. — Хорошо, Николай Егорович, грядёт большая война, в которой будут участвовать почти все страны мира. Если нам удастся избежать её, то это будет благом, а если избежать не удастся, то нам нужно воевать, чтобы победить решительным ударом и натиском наших войск. А для этого потребуется помощь авиации. Военной авиации. Что вы скажете по поводу аэродинамики вот такой формы самолёта-истребителя и бомбардировщика, — и я нарисовал самолёт, который можно было бы назвать и "Лавочкиным", "Яковлевым", "Фоккером", "Мессершмиттом", "Харрикейном" и "Аэрокоброй".

— Так-так, позвольте взглянуть, — и Жуковский взял мой листок бумаги. — Интересная компоновка летательного аппарата. А какое у него покрытие?

— Покрытие может быть любым, — сказал я, — от пропитанного лаком перкаля до тонкого листового алюминия. А вот это вид самолёта с фронта, а это сверху, — и я быстро нарисовал схему. Для специалиста это сразу понятно, в чём тут дело. — Инженеры Микулин и Стечкин специалисты по двигателям и могли бы создать двигатели для этих самолётов, которые будут развивать скорость до шестисот километров в час.

— Э, батенька, — погрозил мне пальцем профессор, — таких скоростей человечество достигнет не раньше, чем через сто лет, но попробовать нужно.

— Николай Егорович, — спросил я, — а вы не рассматривали вопрос подъёмной силы несущего винта для создания летательного аппарата вертикального взлёта и посадки.

— Как это подъёмной силы несущего винта? — спросил профессор. — У винта есть тянущая и толкающая способность.

— Правильно, — согласился я, — при горизонтальном полете так и происходит. Но когда летательный аппарат летит вертикально вверх, то включается подъёмная сила винта, создающая разрежение воздуха сверху и уплотнение воздуха снизу. Лопасть винта — это то же самое крыло. Представьте, что у летательного аппарата нет крыльев, но сверху на валу мотора установлены четыре крыла-лопасти, создающие подъёмную силу и поднимающие аппарат в воздух, — и я нарисовал схему вертолёта.

— Так, всё, хватит, — сказал профессор, — мне на сегодня достаточно информации. Мне нужно всё обдумать. Эти бумаги я забираю с собой, — и он сгрёб все мои рисунки. — В воскресенье прошу в семь часов после полудни с супругой пожаловать на обед, вот моя визитка.

Он повернулся и пошёл к двери, не прощаясь, но у двери остановился и сказал:

— Хотите работать со мной главным специалистом по идеям?

— Спасибо, профессор, вы работаете в Москве, а я уж лучше у себя в Петербурге, здесь столько много идей и я иногда чувствую себя таким неграмотным, что приходится обращаться за консультациями к светилам науки.

Глава 43

"Обед" — наиболее почётный вид приёма. Проводится в промежутке между 19.00 и 21.00. Форма одежды — парадная (фрак, смокинг, вечерние платья). Меню: холодные закуски — только по одному рыбному или мясному блюду и овощные салаты. Затем подают бульон с гренками, затем какое-либо мясное блюдо. Могут быть два горячих кушанья, одно из них рыбное. Обед заканчивается десертом. До этого убирают всю посуду, которая была предназначена для предыдущей еды. В заключение подаётся чай, кофе.