Ваше Сиятельство 7 (СИ)

Со схемой блокировки я разобрался за пару минут. Просто сжег ее к чертовой матери, когда убедился, что электропитание не идет через нее напрямую. Завыл генератор вихревого поля. Хорошо так завыл. Нас потянуло вперед и вверх. Я взялся за штурвал, глядя как стрелка на шкале указателя скорости ползет вправо. Вот и красная зона — 380 километров в час! 400! Никогда еще «Эльзы» не летали так быстро! А ветерок, гулявший по рубке, стал прямо-таки очень свежим. Стрелка указателя скорости дошла до упора.

— Полный порядок, Александр Петрович? — снова раздался за моей спиной голос Растопина, теперь уже радостный.

— Да, падение отменяется, — сообщил я, меняя курс столь резко, что Саше пришлось опереться о стену.

— Там такой ветер гуляет, из разбитого иллюминатора! Настоящий ураган! — доложил он.

— Давай тогда Козельского сюда. А то старику ушки надует, будет плохо слышать, что мы ему говорим, — я повел виману в сторону Тамбова.

Замысел был таков: сбить моих преследователей со следа, уходя на высокой скорости и меняя направление полета. После того как мы оторвемся километров на 50–70, я сменю курс и по широкой дуге с загибом на восток выйду к месту встречи с Борисом Егоровичем. Таким маневром наших врагов я не обману полностью, но полчаса времени у них выиграю точно.

Вот только Ковалевский будет ждать и нервничать вместе с Ольгой. Взяв эйхос, я скинул князю следующее сообщение:

«У меня все в порядке. Задержусь минут на тридцать, может чуть больше».

По недовольному кряхтению в тамбуре я понял, что спустился Козельский. Саша следовал за ним, бдительно отслеживая каждое движение князя, хотя в этом не имелось нужды.

— Присаживайтесь, Григорий Юрьевич, — я еще раз переложил штурвал, сверяясь с навигатором, и повернулся к князю. — Надеюсь, вас там не просквозило? Немного неудачно вышло с этими полицейскими, увязались за нами, еще и стреляют, мерзавцы. Да в кого?! В виману самого главы Ведомства Имперского Порядка! О чем это говорит?

Козельский молча и хмуро смотрел на меня, вид его был подавленный, и мне пришлось самому отвечать на свой же вопрос:

— Говорит о том, что порядка, увы, в нашей славной империи нет. А навести его очень нужно. Вот приходится пока такими, не во всем гуманными методами. Да, кстати, вот ваши ключики. Возвращаю в целости и сохранности, — вытащив из кармана ключи, я положил их на подлокотник дивана. — Благодарность вам — они очень помогли. Правда, пришлось повозиться с замками сейфа. И обе важные папки теперь у меня: «Гром» и «Конфетти». Кстати, на последней название по-английски и первые буквы затерты, — это я сказал намеренно, чтобы у Козельского не оставалось сомнений в том, что я добрался до хранилища его главных секретов.

— Как вы это смогли сделать? — тихо произнес он.

— Как… Просто, зашел, открыл сейф и взял. Кстати, ваш денщик, который Герман Рубин, все на чай меня уговаривал, мол, Григорий Юрьевич любит чай с утра. А мне ж, понимаете ли, некогда. Пришлось отказаться, — видя, что в глазах князя еще больше недоумения, я пояснил так: — Я же не просто какой-то граф Елецкий, а целый Чернобог. Зря вы не послушали своего магистра Мельгауруса — он вам дело говорил.

— Что теперь будет со мной? — спросил Козельский.

В его маленьких темных глазах, я не видел страха, лишь какую-то рядовую озабоченность, которая бывает при решении текущих вопросов.

— Здесь многое от вас зависит, Григорий Юрьевич. В первую очередь вам очень важно понять, что сила на нашей стороне. На стороне князя Ковалевского и людей, стоящих рядом с ним, на стороне группы «Сириус» и, конечно, на стороне законного наследника — царевича Дениса Филофеевича. Кстати… — я на миг повернулся к терминалу коммуникатора. — Только что имел счастье пообщаться с императрицей Глорией. Все расспрашивала меня, мол, что да как. Как я в ваш кабинет смог войти, как сейф открыл и прочее, прочее. Я сказал, что вы ключики мне дали и подсказали цифровой код замка. И еще подсказали, чтобы я помимо «Грома», папочку «Конфетти» не забыл.

— Подлец! — сквозь зубы процедил князь.

— Да ладно вам, Григорий Юрьевич, если меня сравнивать с вами, я даже не дорос до мелкого пакостника. Кстати, меня беспокоит вопрос, в папке «Конфетти», кажется, несколько страниц просвещены самой императрице Глории. Я правильно понял? — вот здесь я соврал: таких страниц мне не попадалось, разве, что упоминание Глории вскользь.

Но я подозревал, что они могли быть и, похоже, мои слова попали в цель: Козельский отвел взгляд в сторону, и как-то совсем осунулся. А я продолжил на него давить:

— Раз так, то для вас, Григорий Юрьевич, все может сложиться печально. Ни Глория за вас слово не замолвит, ни тем более наш будущий император Денис Филофеевич. Вы же понимаете, что это «Конфетти» просто убьет вас. Впрочем, как и содержание папки «Гром» если его повернуть не так как вы хотели, а так, как выгодно нам. Знаю, в ней много протоколов фиктивных. Но я могу вас спасти, — повернувшись к панели управления и убедившись, что мы окончательно оторвались от преследования, я снова скорректировал курс, забирая теперь на север.