Вашингтонский узел. Время испытаний

Всё это необходимо. Не только Управление, но и вся страна нуждается в ремонте. Мы слишком далеко отошли от заветов отцов-основателей, и под крики о свободе создали величайшее рабство для себя и для других. Уничтожить эту систему – вот то, ради чего я должен жить. Это я понял ещё много лет назад.

– Алексей!

На отце была каска, ветер был такой, что шевелил пряди его бороды.

– Я тебя не ждал.

– У меня получилось, папа… – сказал я, и ветер унёс мои слова. Пусть теперь АНБ, ФБР и прочая трехбуквенная хрень – попробуют их поймать. Или просто – пусть идут в задницу.

Я достал листок бумаги, вырвал его из блокнота и написал большими буквами – «Можешь меня поздравить. ЦРУ больше нет. Я – директор новой разведслужбы.»

Отец достал свой блокнот констрактора, большой и затрёпанный и ручкой написал в нем – «Я горжусь тобой. Москва передаёт поздравления».

Я приписал внизу – «Мы оба это сделали».

Отец улыбнулся в ответ. Он уже давно понял, что такое США. И я – не сразу, но понял.

После чего мы вырвали эти листки и устроили на полу строящегося небоскрёба маленький костерок. Пламя – жадно пожрало наши слова, а ветер – унёс остатки пепла…

* * *

Наша способность к подвигу, то есть к поступку, чрезвычайному для сил единичного человека, отчасти создаётся нашей волей, отчасти, видимо, уже при рождении заложена в нас. Тяжелей всего даётся нам подвиг, если он добыт неподготовленным усилием нашей воли. Легче – если он был последствием усилия многолетнего, равномерно-направленного.

А.И. СолженицынВ круге первом

Ну вот… как то так. Если уже догадались – поздравляю, вам можно работать в ЦРУ. Хотя… лучше не надо. В свете того, что скоро начнётся.

Рассказываю по порядку – те бандиты в Киеве, которые напали на нас со Стэном Бишопом – их конечно же я нанял. Сделать это было проще простого – Янукович несколько поездов направил со своими сторонниками, бандиты – бандитами. Я подошёл к их старшему, сказал – мол, так и так, дело есть. Надо одного урода проучить. Он мне денег должен. Дал двести долларов. Сказал, где будет встреча. Тот обещал помочь и помог. Ну а отмахивался я уже всерьез от этих… специально пару камней потяжелее в карманы положил.

То, что Стэн из Нью-Йорка, как и я, – я тоже знал и заранее учитывал. Мы, нью-йоркеры, держимся друг друга, потому что остальная страна нас сильно не любит. Не знаю, почему так.

Стэн Бишоп клюнул и предложил мне работать в ЦРУ. Он же помог мне сделать первые шаги – он шёл наверх, метил на должность ЗДР, замдиректора по разведке, и потому ему нужна была своя стая, состоящая из стопроцентно преданных ему людей. Которые обязаны ему работой и продвижением и будут делать то, что он скажет, без вопросов.

Он же научил меня, как извлекать из службы незаконную выгоду. Как воровать деньги, предназначенные для оплаты информаторов, как лоббировать чьи-то интересы. Но я этого не делал. У меня был другой план. Я просто собирал информацию о том, кто где и как берёт. Потому и не пил на вечеринках – а там у многих развязывался язык.

Я же Стэна и сдал. Ещё тогда когда встал вопрос о его переводе в Москву. Тут не совсем продумано всё – просто я понял, что если это сделать именно сейчас – то никто не будет толком искать, все подумают на беднягу Тома Каца, который тогда сорвался, провалив тестирование по русскому. Так и вышло. Это я был тем тайным информатором конгрессмена Мерковски, который раскрыл ему информацию о махинациях в ЦРУ и позволил ему начать то, что в конечном итоге вылилось в самое громкое дело против разведки последних 50-ти лет. Дело о расхищении государственных средств. Это была не месть Стэну, не подумайте – я никогда не мщу конкретным людям, так как не вижу в этом смысла. Это был удар по ЦРУ в целом, и мне нужна была должность начальника станции в Москве, а не в Багдаде. Багдад – это тупик в карьере, я это сразу усёк. Это десять лет назад в Багдад была очередь – а сейчас очередь в Москву. На должность начальника московской станции должны были назначить Стэна, но ему пришлось уйти из-за вскрывшихся злоупотреблений – и должность досталась мне. Многим пришлось тогда уйти, потому что те, кто прошёл Кабул и Багдад, просто не представляли себе как это – жить и не воровать. Я ещё пожалел Стэна, не рассказал, как он таскал мешки с героином в Штаты. Всё-таки он много для меня сделал…