Василий Тёркин

Бой безвестный, о котором Речь сегодня поведем, Был, прошел, забылся скоро, Да и вспомнят ли о нем?Бой в лесу, в кустах, в болоте, Где война стелила путь, Где вода была пехоте По колено, грязь — по грудь;Где брели бойцы понуро, И,скользнув с бревна в ночи, Артиллерия тонула, Увязали тягачи.Этот бой в болоте дикомНа втором году войны Не за город шел великий, Что один у всей страны;Не за гордую твердыню, Что у Волги у реки, А за некий, скажем ныне, Населенный пункт Борки.Он стоял за тем болотомУ конца лесной тропы, В нем осталось ровным счетом Обгорелых три трубы.Там с открытых и закрытых Огневых — кому забыть! — Было бито, бито, бито, И казалось, что там бить?Там в щебенку каждый камень, В щепки каждое бревно.Называлось там Борками Место черное одно.А в окружку — мох, болото, Край от мира в стороне.И подумать вдруг, что кто-то Здесь родился, жил, работал, Кто сегодня на войне.Где ты, где ты, мальчик босый, Деревенский пастушок, Что по этим дымным росам, Что по этим кочкам шел?Бился ль ты в горах Кавказа Или пал за Сталинград, Мой земляк, ровесник, брат, Верный долгу и приказу Русский труженик-солдат?Или, может, в этих дымах, Что уже недалеки, Видишь нынче свой родимый Угол дедовский, Борки?И у той черты недальной, У земли многострадальной, Что была к тебе добра, Влился голос твой в печальный И протяжный стон: «Ура-а…»

Как в бою удачи мало И дела нехороши, Виноватого, бывало, Там попробуй поищи.Артиллерия толковоГоворит — она права: — Вся беда, что танки снова В лес свернули по дрова.А еще сложнее счеты, Чуть танкиста повстречал: — Подвела опять пехота. Залегла. Пропал запал.А пехота не хвастливо, Без отрыва от земли, Лишь махнет рукой лениво: — Точно. Танки подвели.Так идет оно по кругу,И ругают все друг друга, Лишь в согласье все подряд Авиацию бранят.Все хорошие ребята, Как посмотришь — красота.И ничуть не виноваты, И деревня не взята.И противник по болоту, По траншейкам торфяным Садит вновь из минометов — Что ты хочешь делай с ним.Адреса разведал точно, Шлет посылки спешной почтой. И лежишь ты, адресат, Изнывая, ждешь за кочкой, Скоро ль мина влепит в зад.Перемокшая пехотаВ полный смак клянет болото, Не мечтает о другом — Хоть бы смерть, да на сухом.Кто-нибудь еще расскажет, Как лежали там в тоске.Третьи сутки кукиш кажет В животе кишка кишке.Посыпает дождик редкий, Кашель злой терзает грудь. Ни клочка родной газетки — Козью ножку завернуть;И ни спичек, ни махорки — Все раскисло от воды.— Согласись, Василий Тёркин, Хуже нет уже беды?Тот лежит у края лужи, Усмехнулся:— Нет, друзья,Во сто раз бывает хуже, Это точно знаю я.— Где уж хуже…

— А не спорьте,Кто не хочет, тот не верь,Я сказал бы: на курорте Мы находимся теперь.И глядит шутник великий На людей со стороны. Губы — то ли от черники, То ль от холода черны.Говорит:— В своем болотеТы находишься сейчас.Ты в цепи. Во взводе. В роте. Ты имеешь связь и часть.Даже сетовать неловкоПри такой, чудак, судьбе: У тебя в руках винтовка, Две гранаты при тебе.У тебя — в тылу ль, на фланге, — Сам не знаешь, как силен, — Бронебойки, пушки, танки. Ты, брат, — это батальон.Полк. Дивизия. А хочешь — Фронт. Россия! Наконец, Я скажу тебе короче И понятней: ты — боец.Ты в строю, прошу усвоить, А, быть может, год назад Ты бы здесь изведал, воин, То, что наш изведал брат.Ноги б с горя не носили!Где свои, где чьи края?Где тот фронт и где Россия?По какой рубеж своя?И однажды ночью поздно, От деревни в стороне Укрывался б ты в колхозной, Например, сенной копне… —Тут, озноб вдувая в души, Долгой выгнувшись дугой, Смертный свист скатился в уши, Ближе, ниже, суше, глуше — И разрыв!За ним другой…— Ну, накрыл. Не даст дослушать Человека.— Он такой…И за каждым тем разрывом На примолкнувших ребят Рваный лист, кружась лениво, Ветки сбитые летят.Тянет всех, зовет куда-то, Уходи, беда вот-вот…Только Тёркин:— Брось, ребята, Говорю — не попадет.

Сам сидит как будто в кресле, Всех страхует от огня.— Ну, а если?..— А уж если…Получи тогда с меня.Слушай лучше. Я серьезно Рассуждаю о войне.Вот лежишь ты в той бесхозной, В поле брошенной копне.Немец где? До ближней хаты Полверсты — ни дать ни взять, И приходят два солдата В поле сена навязать,Из копнушки вяжут сено, Той, где ты нашел приют, Уминают под колено И поют. И что ж поют!Хлопцы, верьте мне, не верьте, Только врать не стал бы я, А поют, худые черти, Сам слыхал: «Москва моя».Тут состроил Тёркин рожу И привстал, держась за пень, И запел весьма похоже, Как бы немец мог запеть.До того тянул он криво, И смотрел при этом он Так чванливо, так тоскливо, Так чудно, — печенки вон!— Вот и смех тебе. Однако Услыхал бы ты тогда Эту песню, — ты б заплакал От печали и стыда.И смеешься ты сегодня, Потому что, знай, боец: Этой песни прошлогодней Нынче немец не певец.— Не певец-то — это верно, Это ясно, час не тот…— А деревню-то, примерно, Вот берем — не отдает.И с тоскою бесконечной, Что, быть может, год берег, Кто-то так чистосердечно,Глубоко, как мех кузнечный, Вдруг вздохнул…— Ого, сынок!Подивился Тёркин вздоху, Посмотрел, — ну, ну! — сказал, — И такой ребячий хохот Всех опять в работу взял.— Ах ты Тёркин! Ну и малый! И в кого ты удался, Только мать, наверно, знала… — Я от тетки родился.

— Тёркин — тёткин, елки-палки, Сыпь еще назло врагу.— Не могу. Таланта жалко.До бомбежки берегу.Получай тогда на выбор, Что имею про запас.— И за то тебе спасибо.— На здоровье. В добрый час.Заключить теперь нельзя ли, Что, мол, горе не беда, Что ребята встали, взяли Деревушку без труда?Что с удачей постояннойТёркин подвиг совершил: Русской ложкой деревянной Восемь фрицев уложил!Нет, товарищ, скажем прямо: Был он долог до тоски,Летний бой за этот самый Населенный пункт Борки.Много дней прошло суровых, Горьких, списанных в расход.— Но позвольте, — скажут снова, — Так о чем тут речь идет?Речь идет о том болоте, Где война стелила путь, Где вода была пехоте По колено, грязь — по грудь;Где в трясине, в ржавой каше, Безответно — в счет, не в счет —Шли, ползли, лежали наши Днем и ночью напролет;Где подарком из подарков, Как труды ни велики, Не Ростов им был, не Харьков, — Населенный пункт Борки.И в глуши, в бою безвестном В сосняке, в кустах сырых Смертью праведной и честной Пали многие из них.Пусть тот бой не упомянут В списке славы золотой, День придет — еще повстанут Люди в памяти живой.И в одной бессмертной книге Будут все навек равны — Кто за город пал великий, Что один у всей страны;Кто за гордую твердыню, Что у Волги у реки, Кто за тот, забытый ныне, Населенный пункт Борки.И Россия — мать родная — Почесть всем отдаст сполна. Бой иной, пора иная, Жизнь одна и смерть одна.