Вавилон — 17. Нова. Падение башен

— То, что произошло во второй Нове, — Лок снова взглянул на Катина, — заключалось в том, что после того, как наша экспедиция была организована в полнейшей секретности; после того, как другая Нова была найдена через мою тетку с помощью Института Алкейна, причем никто не был в курсе, зачем мы туда направляемся; после того, как экспедиция стартовала и была уже в пути, — я постарался воспроизвести начальные условия первого случая, когда корабль Дэна падал на солнце, настолько точно, насколько мог, то есть все маневры выполнялись вслепую, — я отдал приказ экипажу отключить линии внешних сигналов. Дэн, поступив вопреки приказу, решил взглянуть на то, что ему не удалось увидеть в прошлый раз. — Лок поднялся и повернулся спиной к экипажу. — Мы даже еще не вошли в зону, где кораблю могла угрожать какая-либо физическая опасность. Вдруг я почувствовал, что один из парусов резко повело в сторону. А потом я услыхал вопль Дэна, — он обернулся к экипажу. — Мы развернулись, взяли направление на созвездие Дракона, добрались в попутном течении до Солнца и сели на Тритоне. Секретность кончилась два месяца назад.

— Секретность? — спросил Катин.

Лицо Лока перекосилось гримасой, означающей улыбку.

— Ее больше нет. Я предпочел Тритон в созвездии Дракона Плеядам. Я распустил свой экипаж с наказом рассказывать все, что они знают, как можно большему количеству людей. Я позволил этому сумасшедшему Дэну шататься вокруг космопорта и болтать все, что ему вздумается, пока Геенна-3 не проглотила его. Затем я набрал вас прямо из толпы. Я рассказал вам обо всем, что намерен делать. Кому рассказали вы? Сколько людей слышали, как я разговаривал с вами? Сколько людей бормотали, почесывая затылки: «Веселенькое это дельце, а?» — рука Лока ухватилась за каменный выступ.

— Чего же вы ждали?

— Известия от Принса!

— И получили его?

— Да.

— Что в нем говорится?

— А разве это важно? — Лок издал звук, напоминающий смех. Только исходил он откуда-то из живота. — Я еще не проигрывал его.

— Почему? — удивился Мышонок. — Вы не хотите знать, что он говорит?

— Я знаю, что делаю. Этого мне достаточно. Мы вернемся в Институт Алкейна, выберем другую… Нову. Мои математики выдвинули дюжины две теорий, которые объясняют феномен, позволяющий нам пройти сквозь солнце. В каждой из них этот эффект имеет место в течение нескольких часов, пока яркость звезды увеличивается до максимума.

— Сколько времени умирает Нова? — спросил Себастьян.

— Несколько недель, иногда до двух месяцев. Сверхновая гаснет через год-два.

— Послание, — напомнил Мышонок. — Вы не хотите узнать, о чем говорит Принс?

— А ты хочешь?

Катин неожиданно навалился грудью на шахматную доску.

— Да.

Лок засмеялся.

— Отлично.

Он пересек каюту. Еще раз дотронулся до панели управления на кресле Мышонка.

Краски внутри двухметрового овала, обрамленного золотистыми листьями, потускнели.

— Так. Вот чем ты занимался все эти годы! — сказал Принс.

Мышонок посмотрел на его обтянутые кожей выступающие скулы, стиснул зубы, поднял взгляд на редкие, длинные волосы Принса и почувствовал, как стягивается кожа на лбу. Он подался вперед в своем кресле, его пальцы дернулись — словно в руках у него был сиринкс — воспроизвести этот узкий нос, эти два голубых колодца.

Глаза Катина расширились. Он невольно откинулся назад, каблуки башмаков сгрудили ковер.

— Я не знаю, что ты там такое задумал. Меня это мало заботит. Но…

— Это Принс? — прошептала Тай.

— …ты проиграешь, — Принс улыбнулся.

Шепот Тай перешел в хриплое дыхание.

— Я даже не знаю, куда ты собираешься. Но смотри. Я буду там первым. А потом, — он поднял руку в черной перчатке, — посмотрим. — Он наклонился, его ладонь заполнила весь экран. Пальцы метнулись вперед, посыпались осколки стекла.

Тай вскрикнула.

Принс ударил рукой по объективу камеры и разбил его.

Мышонок взглянул на Тай. Она выронила свои карты.

Звери завозились, замахали крыльями, ветер разбросал карты Тай по ковру.

— Ничего, — сказал Катин. — Я соберу их, — он согнулся в своем кресле и стал шарить по полу своими длинными руками. Лок снова засмеялся.

Карта упала на ковер у ноги Мышонка. Рисунком вверх. Трехмерное изображение внутри слоистого металла. Над черным морем полыхало солнце. Небо над парапетом было освещено этой вспышкой. На берегу двое голых ребятишек держали друг друга за руки. Темноволосый щурился на солнце, его лицо выражало изумление. Курчавый глядел на их тени на песке.

Смех Лока, словно очередь взрывов, прогрохотал в каюте и в коридорах.

— Принс принял вызов, — он похлопал ладонью по камню. — Хорошо! Очень хорошо. Эй, и ты думаешь, мы встретимся под пылающим солнцем? — Его рука взметнулась вверх, сжалась в кулак. — Я почувствовал его хватку. Хорошо! Да, хорошо!

Мышонок быстро подобрал карту. Он перевел взгляд с капитана на экран, где калейдоскоп красок сменил лицо и руку. А на противоположных стенах лежали в своих каркасах темный Айдас и светлый Линчес. Его взгляд снова упал на двух ребятишек под неистовым солнцем.