Вавилонская башня

Тем временем впереди показалась железнодорожная станция, одноименная с улицей. Поезда, впрочем, давно не ходили, рельсы покрывались ржавчиной, зато здесь располагался единственный КПП зоны, где удалось прикормить начальство «красноголовых». В буквальном смысле причем. Когда остановивший машину небритый сержант хрипло поинтересовался пропуском, Хомяков опустил стекло и коротко посоветовал:

— В кузове посмотри.

Было слышно, как грохнул открываемый задний борт. Сидевшие в кузове «быки» потащили по железу нечто тяжелое, и в снежное месиво шмякнулась разделанная оленья полутуша.

— Петя, порядок, пропускай, — зычно крикнул страж ворот.

Двигатель натужно взревел, из выхлопной трубы вылетел густой дымный шлейф. Сидевший за рулем Макарон включил индикатор временных ям и медленно повел машину вперед.

Ошивавшиеся неподалеку крысятники — мелкая шушера, раздевавшая вольтанутых на тротуарах, — при виде КрАЗа мгновенно исчезли в ближайшем парадняке, да и правильно сделали. На местном Клондайке успела установиться своя иерархия. Внутри периметра переступать дорогу Хомякову не решался никто.

Это была третья ходка Семена Петровича вместе с сябрами в зону. Первый блин едва не получился комом: Хомяков не пожелал начинать с малого и сразу надумал «взять» сокровищницу храма Соломона, но вышла промашка. Что поделаешь, везде нужен опыт. Несмотря на подробную карту, они все-таки перепутали хрональный туннель, и какая-то конница — они даже как следует не разобрались чья — едва не растоптала их всмятку. Соответственно, пришлось срочно линять. Однако, не впав в уныние, Семен Петрович без передышки зашел на вторую попытку, и она оказалась более чем удачна. Легионеры Тита как раз приступили к разграблению внутренней части святилища, и, применив на практике старый лозунг об экспроприации экспроприаторов, Семен Петрович затарил целый кузов золотой храмовой утварью, а уж сверкальцы они в буквальном смысле закидывали лопатами…

А вот прошлая вылазка не задалась, а все из-за сантиментов. Семену Петровичу ударила в голову детская блажь посетить знаменитый Шервудский лес. Ну, желательно попутно ободрать какого-нибудь рыцаря, возвращавшегося с добычей из крестового похода. Увы, увы. Целый день мотались по чащобе под нудным английским дождем, чуть не заблудились, и все без толку. Не встретили никого и ничего, вообще ни души, только и развлеклись тем, что подстрелили несколько королевских оленей. Даже воспетые в балладах шерифы не примчались вешать браконьеров. К тому же и оленина оказалась далеко не такой вкусной, как следовало из книжек про веселых стрелков… Ну да ничего. Нашли и ей применение.

Сегодняшний поход был выверен до мелочей. Учли, кажется, все…

«Кажется? Или действительно все?»

Макарон остановил грузовик неподалеку от красной светящейся вешки. Сверился с экраном индикатора и произнес:

— Вроде здесь.

«Вроде…»

Шевельнув плечами, Чекист достал из офицерской сумки план зоны, деловито развернул его и, определившись по цветной хронологической шкале, подтвердил:

— Годится. Примерно тысяча восьмисотый год до нашей эры.

«Примерно… такую мать…»

Вчера недалеко от этого места был замечен меднокожий бритый человек, носивший шкуру пантеры, перекинутую через левое плечо, — древнеегипетский жрец. Будем надеяться, что прибыл он вправду по данному временному туннелю…

— Так, приготовились. — Хомяков спрыгнул с высокой подножки в размокший снег и, не обращая внимания на маячившего вдалеке полуголого бородача с дубиной в волосатых руках, принялся проверять снаряжение.

Спутники Хомякова не замешкались, из кузова полезла братва. Тут же раздались воинственные крики, и пущенный из пращи кусок гранита шарахнул в бронекуртку Макарона, едва не свалив амбала.

— Во падла, — свирепо прошептал тот и потянулся было за автоматом Калашникова, однако поднимать стрельбу из-за пустяка Папа не разрешил: лишний шум ни к чему.

Глушить двигатель не стали, ничего с ним не случится. Заперев кабину на ключ, Семен Петрович уже более-менее привычно скомандовал:

— Канайте на хвосте!

И неторопливо направился к устью временной дыры, отмеченной вешкой.

За ним вплотную, след в след, двинулась вся колода. Когда Хомяков поднял вверх руку с гайкой, на которой ярко зажглись красно-синими огнями сверкальцы, каждый взял соседа за локоть, — и сейчас же их подхватило бешеное коловращение радужного многоцветья. Бестелесно воспарив в пустоте, бандиты непроизвольно зажмуривали глаза, кто-то — руки заняты — держал во рту нательный крестик, вытащенный из-под рубахи… Всего через секунду неведомо откуда налетел удушливый ветер-решеф, и «братки» вповалку посыпались на раскаленный солнцем желто-серый песок.

Помните анекдот? Бредет турист по Сахаре: «Ну и пляж отгрохали, блин…»

— Мама моя родная. — Макарон, прикрывая лицо рукой, в изумлении уставился на три ослепительно яркие звезды, в которые под отвесными лучами полуденного светила превратились одетые полированным камнем пирамиды. — Играют прямо как брюлики…