Вчера ещё была надежда

Он двигался за мной. Я включила свет на кухне и навела Джону смесь, молча поднялась обратно.

- Брендон, я прошу тебя, уйди, сегодня сочельник, и ..., - я вздохнула, я не хотела всё возвращать, хотя я готова была сдаться, это самый лучший подарок, который может быть, - просто уйди.

- Я могу его подержать? - неожиданно спросил он.

- Эм, - его вопрос поставил меня в ступор, - думаю, да.

Я взяла Джона и передала на руки Брендону, мы коснулись руками, и забытое тепло окатило тело. Брендон умело взял его на руки и сел в кресло-качалку. Это бессмертный большой мужчина с крошечным свертком на руках смотрелся так правильно. Глаза снова защипало от нахлынувших чувств, от осознания того, что мы не можем быть вместе.

- Он красивый, - сказал он, и Джон ухватил его за палец и начал подносить ко рту.

Брендон засмеялся и тронул его указательным пальцем по кончику носика, как делала я десять минут назад. Как долго он стоял там? Он слышал всё? О, боже!

Джон захныкал.

- Он хочет кушать, - я показала на бутылочку в руках.

- Давай, - Брендон протянул руку, и я, удивленная происходящим, отдала ему.

Он приложил бутылочку ко рту Джона, и тот начал жадно есть. Я взяла маленькое полотенце и положила на плечо Брендона.

- Он может срыгнуть, мы же не хотим испортить твой костюм, - объяснила я ему.

- Меня не волнует это, - тихо сказал он.

Я наклонилась и погладила головку Джона со светлым пушком.

- Мне так нравится, как он пахнет, - улыбнувшись, прошептала я.

- Но твой запах перебивает его, и я не могу сказать точно, - ответил он.

Я отстранилась и села на пол, прижав ноги к груди.

- Что ты тут делаешь? - тихо спросила его.

- Я пришел поздравить тебя с праздником.

- Не стоило, Брендон, - печально сказала я, вспоминая прошлое наше Рождество, нашу ночь, и глаза предательски защипало.

- Ты не пришла на прием, - сказал он.

- Я не хожу больше на приемы, и мне доставляет большей радости быть с Джоном, чем там.

Повисла тишина, только слышно было, как Джон кушает смесь.

- Он всё, - сказал Брендон, и я подняла на него голову.

- Теперь переверни его вертикально и подержи так, - я встала и взяла у него бутылочку, и помогла переместить малыша.

Он немного срыгнул, отчего Брендон испугался.

- Не волнуйся, он это сделал на полотенце, - с улыбкой на губах я взяла Джона и убрала полотенце с Брендона.

- Это воняет, - сказал он.

Я только улыбнулась. Я немного покачала Джона, положила его в кроватку и укрыла одеялом. Жестом я показала Брендону на выход. Я тихо прикрыла дверь, бросила грязное полотенце в прачечной и спустилась вниз.

- Почему ты тут? - спросила я его, помыв бутылочку и положив её на стерилизацию.

- Мия, - сказал он, - я ... боже, я даже не знаю, что сказать.

- Ничего, Брендон, всё было уже сказано. Даже больше, чем следовало, - тихо произнесла я и уперлась взглядом в столешницу.

- Но было сказано не то, что нужно, - с сожалением говорил он, и я почувствовала, что он приблизился.

- Нет, Брендон, я прошу тебя, я даже умоляю тебя. Просто уйди, оставь всё как есть, - попросила я его и закусила щеку, чтобы не расплакаться.

- Любимая моя, родная, единственная, - он встал на колени передо мной, - я не знаю, как просить тебя простить меня. Я не знаю, как снова завоевать твое доверие и любовь. Помоги мне, потому что без тебя я потерян в этом мире. Мне некуда двигаться, я один без тебя. Ты умерла ради меня, ты спасла меня. А я был глуп, я прожил столько столетий, и только сейчас ты учишь меня жить. Мы оба упрямые, но мы идеально друг другу подходим. Я люблю тебя больше жизни.

- Прости, Брендон, но я не готова всё начинать снова и приходить к тому же самому. Дело не в упрямстве, а в том, что постоянно одно и то же. Те же слова, те же поступки, тот же финал. Я измотана, во мне нет сил на борьбу за тебя. Поэтому прости меня, Брендон, за всё, но нет, - быстро сказала я, глотая слезы.

- Ты не любишь меня? - тихо спросил он, и по его щеке скатилась красная слеза, он взял мою руку.

- Люблю, - честно ответила я.

- Но тогда почему ты не можешь дать нам ещё одну возможность? - удивленный моим признанием спросил он.

- Потому что, Брендон, это тяжело, и я не хочу больше так, - я вырвала руку и отвернулась, - уходи, оставь меня, попытайся всё забыть, как делаю я, и с праздником.

Я поспешно взяла радионяню и взбежала наверх, закрыв дверь за собой и прижавшись к ней спиной. Я дала волю слезам. Почему я чувствовала, что поступила неправильно. Почему мне было так больно, и почему я так его любила?

Я услышала, как захлопнулась входная дверь, как заревел мотор машины. Он уехал. Так лучше. Я уверяла себя, что так должно быть, мы не созданы друг для друга. «А любовь?» Я спрячу её так глубоко, как это возможно.

Я умылась и легла спать.

Глава 27

- С Рождеством, родная, - сказала тетя Энн и протянула мне подарок.

- Спасибо, - я улыбнулась и показала под елку, куда положила подарки для нее, Джона и Алика, - как сходили?

- Отлично, спасибо, что посидела с Джоном, - с улыбкой ответила она, разливая шоколад по стаканам, а Алик играл с малышом, - ещё мы вчера видели Брендона, он ждал тебя.