Вчера, сегодня, завтра

Вдруг какая-то неведомая сила больно толкнула Лёху в спину. Не удержавшись, он, взмахнув руками вместе с шестом, полетел в воду. Проходя очередной водоворот, лодка кружилась в паре метров позади. Отбросив шест, Лёха сделал пару взмахов в сторону лодки, но неожиданно холодная вода сковала его, и расстояние до лодки ничуть не сократилось. Беспомощно барахтаясь в воде, Лёха попытался кричать, но из груди вырвался лишь слабый стон. Набрав побольше воздуха, взмахнув рукой, он предпринял ещё одну попытку. И снова вместо крика лишь слабый звук. Слабо соображая, что он делает, ругая себя за невнимательность, из-за которой висячий мост столкнул его в воду, и за то, что по самонадеянности отбросил шест, до которого, как и до лодки, теперь было никак не дотянуться, Лёха стал молиться. Никаких молитв он не знал отродясь, но теперь когда-то услышанная в детстве от бабки «Отче наш» полилась из него как песня. Только он произнес «избави нас от лукавого», лодка неожиданно поравнялась с Лёхой, и он, вцепившись в борт, попытался сделать выход силой и забраться в лодку. Какое там! Ослабевшие ноги безвольно барахтались в воде. В голове пронеслось: «Так и найдут Леху замёрзшим, ну хоть искать не надо!»

Лодка ещё раз развернулась и уперлась в затор из брёвен, застрявших с прошлого паводка возле его дома. Он окоченел окончательно. Какой позор: Лёху выловят из реки возле дома. Напряг последние силы – тщетно. Тело продолжало барахтаться в воде, но губы тихо произнесли: «Отче наш»! И снова, как только произнёс: «Избави нас от лукавого», – телу надоело мёрзнуть, и рыбак перемахнул через борт и рухнул на дно плоскодонки!

Вот оно, спасение! Радость постепенно сменилась страхом закоченеть в трёх метрах от родного причала. Всмотревшись в свои окна, Лёха даже рассмотрел сына. Вновь попытался закричать, но даже не услышал сам себя!

И, подняв глаза к небу, стал читать: «Отче наш». Губы не шевелились. Скорее мысленно дочитал молитву, медленно произнёс последние слова, хотел уже уронить голову на дно, как неведомая сила заставила выползти из лодки на причал.

Серёжу мама давно просила вынести ведро с мусором, но причин откладывать масса: то уроки делать нужно, то мультики по телеку. Наконец мамины уговоры нашли брешь в Сережиных отговорках, и ведро, раскачиваясь, как маятник, в руке, направилось в сторону помойки. Выйдя на улицу, Сергей моментально вымок и, возвращаясь обратно, посмотрел на реку, заметив на причале какое-то тёмное пятно. Решил посмотреть, может, мать что забыла занести в дом.

Но, подойдя ближе, услышал слабый стон и, о ужас: на причале лежал насквозь мокрый отец.

Кое-как затащив его в дом, вдвоём с матерью уложили на русскую печь. Отца бил озноб. Раздели, завалили одеялами, озноб не прекращался. «Водки», – жалобно простонал отец. Мать бросилась к шкафу, водки не было. «Беги к дяде Грише».

Дядя Гриша, быстро сообразив в чём дело, выделил бутылку самогона. Только выпив полбутылки, Алексей почувствовал, что озноб улетучился. Он наконец согрелся и заснул.

А мы с мамой долго ещё не могли прийти в себя.

Наш мир

Весь внешний мир – это иллюзия. Он такой, каким мы его представляем, он то, что мы о нём думаем. Йоги, занимаясь медитацией, учатся останавливать мыслительный процесс.

И в момент его остановки мир, целый мир, исчезает, да-да, со всеми его предметами, людьми, проблемами, войнами и так далее.

Конечно, остановить мысль не так просто, но только представьте себе: всё, ВСЁ исчезает, тот самый мир исчезает со всей своей суетой, болью, страхами, ИСЧЕЗАЕТ!

Разве это не круто? Мир, тот самый мир, который тянет вас во все стороны за миллиарды нитей, просто исчезает! Просто и легко! Разве не стоит научиться это делать? По-моему, это просто гениально. Только задумайтесь и начните это делать.